Видели ли вы когда-нибудь, чтобы я изменила своим принципам? Я говорю о принципах и говорю так вполне сознательно, ибо они не отдаются, как у других женщин на волю случая, не приняты необдуманно и я не следую им только по привычке. Они — плод глубоких размышлений: я создала их и могу сказать — я собственное свое творение.
Во мне то хорошо, что достаточно указать мне на допущенною мною ошибку, — и я не успокоюсь, пока всего не поправлю.
Я всегда выбираю либо самый трудный, либо самый веселый путь, и я отнюдь не раскаиваюсь в хорошем поступке, если он для меня — полезное упражнение или забава.
Вы понимаете, что подобно другим девушкам, я старалась узнать все о любви и ее радостях. Я хотела не наслаждаться, а знать.
О, что же такое любовь, если мы вынуждены сожалеть даже об опасностях, которым она нас подвергает, а главное — если можно опасаться, что будешь испытывать это чувство, даже когда его уже не внушаешь! Надо бежать от этой гибельной страсти, предоставляющей нам лишь один выбор — позор или несчастье — и зачастую соединяющей для нас то и другое. И пусть хотя бы благоразумие заменит нам добродетель.
Первая истина состоит в том, что каждая женщина, соглашающаяся вести знакомство с безнравственным мужчиной, становится его жертвой.
Для того, чтобы подчинить себе общество, достаточно уметь с одинаковой ловкостью пользоваться похвалой и насмешкой.
Любовным же тайнам свойственна особая хрупкость: их нельзя отдавать на волю ветра. Если их порою и выпускаешь на свет божий, за ними все же надо присматривать; надо, если можно так выразиться, своими глазами проследить за тем, как они войдут в новую свою обитель.
... постараюсь быть до конца ясным, хотя с вами это нелегко, раз вы решили не понимать.
… какую боль причиняет нам горе того, кого мы любим, как его радость становится нашей радостью и до чего трудно говорить «нет», когда так хочется сказать «да».
Cлайд с цитатой