Эндрю Готтлиб. DRINK. PLAY. F@#K

Когда человек напивается, это похоже на путешествие на машине времени. Не само по себе передвижение в пространстве между прошлым и будущим, а именно изменение восприятия времени, замедляющее наше движение.

6.00

Другие цитаты по теме

Craic — это такое веселье, которое случается с вами примерно в два часа ночи, когда вы так пьяны, что едва можете стоять на ногах, и кто-то предлагает устроить соревнования по метанию ножей, а каждый из присутствующих уверен в гениальности этой идеи. Именно это ирландцы и имеют в виду, когда говорят craic.

Когда вы напиваетесь до «правильного» состояния, то чувствуете себя так, словно вас обернули бинтами, но не так как засушенную мумию, а мягкой и приятной тканью. Это похоже на плавание в бассейне, наполненном плавленным сыром, или на сотрясение мозга, но без необходимости получить для начала болезненный удар по голове.

Есть множество различных видов пьяных людей. Есть счастливые пьяницы, задумчивые, злые, грубые. Хуже всего — убитые горем.

Людям иной раз присуща величавость, которая не зависит от благосклонности судьбы: она проявляется в манере держать себя, которая выделяет человека и словно пророчит ему блистательное будущее, а также в той оценке, которую он невольно себе дает. Именно это качество привлекает к нам уважение окружающих и возвышает над ними так, как не могли бы возвысить ни происхождение, ни сан, ни даже добродетели.

Каждая приличная девушка имеет пару припрятанных в рукаве секретов поведения с определенными людьми.

Биологическая природа человека такова, что его поведение не может всегда мотивироваться рассудком.

Перед атакой водку — вот мура!

Свое отпили мы еще в гражданку,

Поэтому мы не кричим «ура!» -

Со смертью мы играемся в молчанку.

Хлопотливый человек беспокоится и о себе, и о других, никогда не оставаясь безучастным. Человек равнодушный не заботится ни о себе, ни о других, будучи ко всему безразличен. Благородный муж умеет соблюдать меру. Он не слишком хлопотлив и не слишком безучастен.

— Обожаю, когда ты смеешься.

— А раньше я часто смеялась?

— Когда раньше?

Она едва не сказала «до Алана», но сдержалась.

— До моего отъезда в Нью-Йорк.

— Да, очень часто. Ты была очень жизнерадостной.

— Мне ведь было двадцать два, когда мы познакомились?

— Примерно, а что?

— Сейчас мне двадцать семь. Многое изменилось. Теперь я смеюсь меньше. Раньше я пила, чтобы быть ближе к людям, теперь пью, чтобы забыть о них. Не правда ли, смешно?

— Не очень, — проворчал он.