Сергей Лукьяненко. Кваzи

Другие цитаты по теме

К вкусу бы ещё общую начитанность... Ну как можно упереть в одного автора и читать только его? Пусть даже меня!

Жизнь даёт человеку три радости  — семью, друзей и работу.

— Я не могла больше смотреть, как мой любимый человек старится,  — сказала она.  — Теряет форму, привлекательность, ясность ума… Когда-нибудь он стал бы кваzи… но вот таким… старым и нелепым…  — Она презрительно посмотрела на Михаила.  — В то время как настоящая, полноценная, высшая жизнь  — рядом. Надо лишь умереть, пройти неприятный этап… и воскреснуть. Вечно молодым.

— Вечно мёртвым,  — шёпотом сказал я.

— Вечно молодым, – повторила Виктория и замолчала.

— «Любимых убивают все,  — сказал Михаил и рывком поднял Викторию со ступенек.  — Но не кричат о том. Трус поцелуем похитрей. Смельчак  — простым ножом».

— Стихи пишете?  — поинтересовалась Виктория.

— Это Оскар Уайльд, дура дохлая,  — сказал я. Покосился на Михаила.  — И дело не в том, что дохлая, а в том, что дура.

Если что — считайте меня идиотом, — сказал я и пошёл навстречу колонне. Хотелось достать платок и начать им размахивать в знак мира.

Настя заглянула мне в глаза.

— Зачем мы живём, Денис?

— Чтобы быть живыми, — ответил я, отпирая дверь.

— Вазелин готовь, — посоветовал Александр и закрыл дверь.

Кажется, он всё-таки что-то знал.

— А зачем вазелин?

Я посмотрел на Михаила с подозрением.

— Нет, я понимаю смысл выражения, — успокоил он меня. — Но, во-первых, твой начальник — женщина, поэтому смысл меняется на совершенно противоположный...

— То, что она женщина, не помешает ей употребить меня и с вазелином, и без вазелина, — вздохнул я, вставая.

Не стоит ждать от жизни слишком многого. Тогда меньше придётся разочаровываться.

…При чтении Тиана постоянно задавалась неподобающими благородной даме мыслями (благородной даме, если честно, мысли не очень-то необходимы)...

Говорил мне отец: «Когда женишься до двадцати, то женишься не на женщине, а на своих фантазиях».

Михаил вздохнул.

— Я очень боюсь, что наши отношения после этого уже никогда не будут прежними.

— Да-да. Так сказал Холмсу доктор Ватсон, застёгивая брюки... Не тяни.