В моей жизни нет ничего сверхъестественного. Я следую своим путём и стараюсь по мере сил пройти его достойно.
Вот, думала я, друг мой стал старше, он всё познал, он объездил весь мир, он отрастил себе крылья, я же все пытаюсь пустить корни.
В моей жизни нет ничего сверхъестественного. Я следую своим путём и стараюсь по мере сил пройти его достойно.
Вот, думала я, друг мой стал старше, он всё познал, он объездил весь мир, он отрастил себе крылья, я же все пытаюсь пустить корни.
Жизнь была до того, как мы появились на свет, и пребудет после того, как мы этот свет оставим.
Жизнь без риска лишена благодати.
Порою нас охватывает печаль, и справиться с ней мы не можем. Мы сознаем, что волшебное мгновенье этого дня минуло, а мы не воспользовались им. И тогда жизнь прячет от нас свою магию, своё искусство.
Несчастен тот, кто страшится идти на риск. Вероятно, он не ведает разочарований и не страдает — в отличие от тех, кто мечтает и стремится претворить мечту в явь. Но когда он обернётся — а обернется он непременно, ибо это присуще каждому из нас, — то услышит, как говорит ему сердце: «Что сделал ты с теми чудесами, которыми Бог так щедро усеял твои дни, досуги твои и труды? Как употребил ты таланты, которые вверил тебе твой Наставник? Зарыл поглубже, потому что боялся потерять? Что ж, отныне достоянием твоим будет лишь уверенность в том, что жизнь свою ты промотал и растратил, расточил и рассеял».
Несчастен тот, кто слышит такие слова. Несчастен, ибо теперь он уверует в возможность чуда, но волшебные мгновения уже не вернутся.
— Постарайся просто жить. Оставь воспоминания старикам.
— Постарайся просто жить. Оставь воспоминания старикам.
Столько лет боролась я против собственного сердца, ибо страшилась печали, страдания, забвения. Но я всегда знала, что истинная любовь — превыше всего этого, что лучше умереть, чем перестать любить.
Я видел много бурь в своей жизни. Чаще всего они застигали меня врасплох, и это научило меня — и довольно быстро — всегда смотреть вдаль, заставило усвоить, что я не способен управлять погодой, что надо быть терпеливым и считаться с яростью природы. Не все подчиняется моим желаниям, а потому лучше побыстрее привыкнуть к этому.
Есть ещё один выход — призвать на помощь Другую, ту, кого душевная слабость делала суровой, а робость — холодной, но я больше не хотела этого. Я больше не могла смотреть на жизнь Её глазами.