Её сиянье затмевает солнце,
И замерзает кровь в её тени.
Такое счастье дорого даётся,
Венец, откуда ни взгляни.
Любой валет в её большой колоде
Падёт, как жертва ревности слепой.
Она одна и от меня уходит
Давно проторенной тропой.
Её сиянье затмевает солнце,
И замерзает кровь в её тени.
Такое счастье дорого даётся,
Венец, откуда ни взгляни.
Любой валет в её большой колоде
Падёт, как жертва ревности слепой.
Она одна и от меня уходит
Давно проторенной тропой.
За день перед смертью Арну исповедалась в грехах. Когда она вспоминала о бешеных приступах ревности одного из своих любовников, священник воскликнул:
— Дочь моя, сколько же тебе приходилось страдать!
— Ах, это было прекрасное время. Я была так несчастна! – ответила певица.
Ее глаза на звезды не похожи,
В них бьется мотыльком живой огонь.
Еще один обычный вечер прожит,
А с ней он каждый раз другой.
I always feel happy
In the places where I can be sincere,
Where I can blend into the crowd
And may not pretend to be someone else.
Где-то ангелы кричат:
«Прости, прощай!».
Плавится душа, как свеча.
Разлилась по сердцу печаль,
Я навеки твой, ты — ничья.
И, знаете, вам, старшему поколению, я дам один хороший совет: вкус сильно скрученной дыни — ужасен! Брак должен быть в счастье, а не быть наказанием. Тот, кто принуждает, всегда в проигрыше.
Воспоминания — или величайшая поэзия, когда они — воспоминания о живом счастье, или — жгучая боль, когда они касаются засохших ран...
Мы родились на этот свет для счастья.
Счастье в том, что мы на свет на этот родились.
Мне хочется думать, что мы как нация далеко ушли от дней массовых казней за преступление, состоящее в стремлении следовать нашим собственным понятиям о счастье.