Это, конечно же, не комплимент, но черт возьми, какая лесть.
Его правильные черты лица могли соблазнить любую женщину, и это был факт. Хотя сам он отрицал слухи о себе, но, как любому мужчине, ему льстили слухи подобного рода.
Это, конечно же, не комплимент, но черт возьми, какая лесть.
Его правильные черты лица могли соблазнить любую женщину, и это был факт. Хотя сам он отрицал слухи о себе, но, как любому мужчине, ему льстили слухи подобного рода.
Воспоминания умеют причинять боль. Боль, разъедающую, словно трупные черви плоть. Боль, которая проникает внутрь пронизанного страхом сердца, и выворачивает его наизнанку. Страх, который сжимал это самое сердце, и заставлял чувствовать пик нервозного адреналина с примесью безысходной атараксией собственного ничтожества. Наркотические галлюцинации, которые знакомые лишь тем, кто чувствовала всем своим нутром неподдельное опьянение: алкоголем, никотином, наркотой, страстью. Мираж, словно пелена обволакивающий все инстинкты самосохранения, когда чувствуешь сильные руки на талии. Слова, которыми упиваешься до такой степени, что начинаешь чувствовать первые позывы тошноты. Ложь, в которую веришь, как в последний раз позволяя гладить себя между ног, а после ноешь, скребешь когтями по телу от ломки по телу тому, кто трахал тебя словно самую грязную из всех существующих **ядей.
Эта женщина была полной противоположностью его жены, но тем сильнее было влечение к этой женщине, сошедшей со старых кинопленок фильмов нуара.
В тот вечер бутылочка больше на нас не показала, но вкус ее губ я запомнила надолго.
Не с теми я, кто бросил землю
На растерзание врагам.
Их грубой лести я не внемлю,
Им песен я своих не дам.
— А что, собственно говоря, такого особенного в твоем культе «Гнев отца»? Такое чувство, что ты, мой друг, женоненавистник.
— Женоненавистник с двумя дочерьми? — улыбнулся мужчина.
Они хотят познать запретную любовь. При всей своей простоте – она гремучая змея. Этакая самка богомола, которая получит от тебя все, что только желает, а в благодарность гуманно откусит голову. Это так, чтобы не мучился.
Что касается любви, то без лести она просто немыслима. Теперь представьте себе человека, который, объясняясь в любви, принципиально ни на шаг не отступает от правды, не говорит ни одного комплимента, не позволяет себе никакого преувелечения и щепетильно придерживается фактов.
— Не понимаю, почему ты это так помнишь? Разве тебя воспоминания не мучают?
— Видимо, ты хотел спросить кое-что другое. Нет, от воспоминаний ничего у меня не зудит, чего наверное не скажешь по твоим штанам.