Как жаль, что мы не вечно так юны,
Чтоб безмятежно петь и танцевать.
Давай же будем музыке верны
И в шестьдесят и в восемьдесят пять!
Как жаль, что мы не вечно так юны,
Чтоб безмятежно петь и танцевать.
Давай же будем музыке верны
И в шестьдесят и в восемьдесят пять!
В юности всегда много хорошей музыки, а потом ее почему-то перестают писать. Так думает каждый человек, когда вырастает.
Соловьем залетным
Юность пролетела,
Волной в непогоду
Радость прошумела.
Пора золотая
Была да сокрылась;
Сила молодая
С телом износилась.
От кручины-думы
В сердце кровь застыла;
Что любил, как душу, -
И то изменило.
Ведь молодость тем и приятна, что в ней так отзывчива, бескорыстна и внимательна дружба.
Сумерки.
Закат догорел.
Скоро взойдет луна.
Бледно-зелёный свет фонарей.
Музыка из окна.
Женские пальцы.
Седой рояль.
Клавиш точёных ряд.
Радость, страдание и печаль -
Тёплой волною — в сад.
Полные тайной боли глаза.
Тканей голубизна.
В бледно-зелёные небеса
Тихо идет луна.
I still hear you in the breeze
See your shadows in the trees
Holding on, memories never change
Интересно, это со всеми так бывает? В своем юношестве я всегда чувствовал себя или чересчур уверенно, или чересчур неуверенно. Я казался самому себе или совершенно неспособным, невзрачным и жалким, или же полагал, что я во всех отношениях хорош собою и все у меня должно так же хорошо получаться. Если я чувствовал себя уверенно, мне были по плечу самые большие трудности. Однако самой маленькой неудачи было достаточно, чтобы убедить меня в моей никчемности. Возвращение уверенности в себе никогда не было у меня результатом успеха: по сравнению с тем, каких достижений я, собственно, от себя ожидал и к какому признанию со стороны окружающих стремился, каждый мой успех был ничтожен или, наоборот, гордость за свои успехи зависели у меня оттого, в каком душевном состоянии я на данный момент находился.