Я зашел сказать: «До свидания».
Соврал, что внизу ждет такси.
Целовал нежно в лоб, на прощание,
Но так и не смог уйти...
Ты стояла почти что раздетая,
У раскрашенной в звезды стены.
А слезы летели кометами,
Доставая до самой луны.
А на правом плече была родинка.
Оголенные провода...
Я спешил, торопился вроде бы,
Не придумав еще, куда...
Вот зашел сказать: «До свидания».
И сквозь зубы шипел: «Прости!»
Обнял тебя на прощание,
Но так и не смог уйти...
Её поцелуи застывали на моём теле, словно снежинки на заледеневшем окне. Почему-то становилось холодно. Сейчас я понял. Прощальные поцелуи теряют теплоту. В них остывшая нежность расставания…
В последнюю ночь она смотрела на меня не так, как обычно. Во взгляде отчуждение. Отчуждение наперекор любви. Она понимала, что ей пора, но всячески оттягивала час ухода. Борьба души и разума. Разум победил. Ушла. Сейчас я понял. Во взгляде перед разлукой нет тоски. В нём безмолвный протест. Протест против себя самой. Чувства проигрывают разуму. Чаще всего…
Поставила точку. И заскрипел морозный узор на стекле, поползли, цепляясь друг за друга мысли — змеи... Шуршат... Обвивают... Жалят... И... Исцеляют.
Яд можно использовать в медицинских целях. Им хорошо обезболивать.
Это — правда.
Не болит. Не больно. Пусто.
Так всегда на следующее утро после криза.
Наконец-то отпустило. Можно дышать.
Отреклись от любви и живем... Я с другим, он с другою,
В жизни все хорошо, для волнения нету причин,
Только с тех самых пор он незримо стоит за спиною,
Самый лучший мужчина, тот самый из тысяч мужчин.
Отреклись от любви... Заменили любовь нелюбовью,
Разделили дорогу на два параллельных пути,
Только каждую ночь он встает у меня в изголовье,
Смотрит так виновато и шепчет тихонько «Прости».
Отреклись от любви, каждый занят своими делами,
Столько лет пронеслось... И не вспомним сейчас, почему.
В выходные всегда не его я кормлю пирогами,
Утром кофе покрепче я тоже варю не ему.
Отреклись от любви... Только каждый мечтает о встрече,
О мечтах своих этих, сказать не могу никому.
Закрываю глаза... Ночь опустится тихо на плечи,
Я останусь лежать, а душа улетает к нему.
Отреклись от любви? Нет, не правда, вне всяких сомнений,
Если это любовь, не достанешь обратный билет.
У любви никогда не бывает лимита на время,
У любви нет границ... нет и срока за давностью лет.
осень опять надевается с рукавов,
электризует волосы — ворот узок.
мальчик мой, я надеюсь, что ты здоров
и бережёшься слишком больших нагрузок.
мир кладёт тебе в книги душистых слов,
а в динамики — новых музык.
Если бы я знал, когда видел тебя в последний раз, что это последний раз, я бы постарался запомнить твое лицо, твою походку, все, связанное с тобой. И, если бы я знал, когда в последний раз тебя целовал, что это — последний раз, я бы никогда не остановился.
Когда ему не равнодушны,
Твои шаги.
Свою гордыню ты не слушай...
Остановись.
Взгляни под ноги! Видишь сердце?
Его возьми.
Ему бы только чуть согреться...
В твоей любви.
Ему бы только чуть окрепнуть,
Чтобы взлететь.
Прошу! Не дай ему ослепнуть,
Окаменеть.
Они пробовали жить друг без друга, отдалялись и снова воссоединялись, словно края незаживающей раны.
Дружище, я не могу быть с тобой рядом.
Больше всего на свете я хочу быть с тобой рядом. Но я не могу! Это было бы подло, понимаешь.
Я — как серная кислота, которая полюбила синицу, маленькую птицу с чёрными внимательными глазами.
Cлайд с цитатой