Муж ничем не должен быть обязан своей жене, гораздо лучше, если жена считает мужа за своего благодетеля.
Оба сидели рядом, грустные и убитые, как бы после бури выброшенные на пустой берег одни. Он смотрел на Соню и чувствовал, как много на нём было её любви, и странно, ему стало вдруг тяжело и больно, что его так любят.
Во всем есть черта, за которую перейти опасно; ибо, раз переступив, воротиться назад невозможно.
Я же рад встречать молодежь: по ней узнаешь, что нового. Ну-с, а моя мысль именно такова, что всего больше заметишь и узнаешь, наблюдая молодые поколения наши.
— Я сегодня родных бросил, — сказал он, — мать и сестру. Я не пойду к ним теперь. Я там всё разорвал.
— Зачем? — как ошеломлённая спросила Соня. Давешняя встреча с его матерью и сестрой оставила в ней необыкновенное впечатление, хотя и самой ей неясное. Известие о разрыве выслушала она почти с ужасом.
— У меня теперь одна ты, — прибавил он. — Пойдём вместе... Я пришёл к тебе. Мы вместе прокляты, вместе и пойдём!
Глаза его сверкали. «Как полоумный!» — подумала в свою очередь Соня.
Если б возможно было уйти куда-нибудь в эту минуту и остаться совсем одному, хотя бы на всю жизнь. То он почёл бы себя счастливым.
И так вот всегда у этих шиллеровских прекрасных душ бывает: до последнего момента рядят человека в павлиные перья, до последнего момента на добро, а не на худо надеются; и хоть предчувствуют оборот медали, но ни за что себе заранее настоящего слова не выговорят; коробит их от одного помышления; обеими руками от правды отмахиваются, до тех самых пор, пока разукрашенный человек им собственноручно нос не налепит.
Как бы ни была груба лесть, в ней непременно по крайней мере половина кажется правдою.
Cлайд с цитатой