Ездить за чужой счёт — совсем не то же самое, что в собственной машине...
Я много раз видела людей, утомленных Религией. Но я ни разу не видела людей, утомившихся Богом. Этой дилемме очень много веков, может быть – много эр, и причина, думаю, в том, что Религия – не лучшее и тем более не единственное пристанище Бога. Лучшее пристанище – весь мир.
У всех мистерий одна и та же технология: она приводит человека к одному из ликов творца. Этих лиц очень много. Это и любовь, и справедливость, и красота, и все вот эти высокие понятия не что иное, как имена творца, его аспекты. Все нетленные понятия являются аспектами бога.
Стремление «очеловечить» героя не тем, что он страдает, как человек, ошибается в людях, как человек, бывает преданным, как человек, продолжает верить и делать свое дело, как человек, терпит лишения, как человек, и погибает, как Человек – а тем, что он хочет баб, покоя и жить, как человек – это стремление отдает огромным предательством по отношению к человечеству. Все лучшее, чем гордится цивилизация, чему стоят памятники, что создано или рождено вопреки законам природы и социума, что проходят в школе – создано фанатиками, способными к полному забвению себя.
У меня были бы карие глаза и очень тёмные волосы — это тоже гены. Разумеется, хотя бы один раз я выкрасил бы их перекисью — а потом внимательно слушал, кто и когда меня назовёт педиком. Если это будет амбал — я дам ему в морду. А если интеллигент — вгоню в краску двусмысленным предложением, желательно прилюдно. Чтоб было неповадно.
Видела с чужой машины фрагмент очередной новой передачи про ролевиков. Первый вопрос к аудитории: «Считаете ли вы, что ролевые игры — это побег от реальной жизни?» Все, мать твою, не смогла смотреть. Жду, когда еще через 20 лет журналисты придумают новый вопрос.
Все мои наблюдения за жизнью говорят, что пожизненное влипание в кредиты, офисное рабство, заплывшие жиром зады перед телевизором, четверо детей и семейный психолог вместо исповедника — это побег от реальности.
Для того, чтобы как следует льстить мне, вам не хватит интеллекта. А для того, чтобы соблазнить – красоты. Поэтому пейте свой тыквенный сок молча.
Пафос выживания – не тема для харизматичной литературы. Ее тема – полный выход героя в пространство духа через жертвенную утрату тела. Будет ли это текст, музыка или импульс электричества в матрице – не важно.
На самом деле поэт — это человек, который никогда не будет совершать простых, человеческих, рациональных поступков. От поэта невозможно принять человеческий поступок. Невозможен поэт, сидящий у телевизора с вытянутыми коленками. Ты не веришь ему, как поэту. Невозможно верить тем поэтам, которые на службе у государства слагают государственные оды. Невозможно верить автору российского гимна как поэту. Это не поэт. Поэт — это бунтарь, который размазывает, буквально топчет свое сердце, бросает его в пыль только для того, чтобы остаться самим собой. Поэт никогда не может себя хранить, поэт — это тот, кто себя расточает.
Этот жанр можно определить как «иконографию». Без икон жизнь пресна, это старая истина. Но, понимаете, поп-иконы и гей-иконы не канают на фоне настоящей кровищи. Золотые оклады тоже сильно все портят, за ними не видна судьба. Иконография – самый строгий жанр, потому что совершенно не прощает халтуры. Нельзя перебрать с пафосом, будут ржать. Нельзя беречь героя. Нельзя делать героя неуязвимым – слишком мощным, с горой мышц (это броня, она запрещена), бессмертным, с фигой в кармане, с нечеловеческим геномом, слишком интеллектуальным и всезнающим (знания – броня, она запрещена), нельзя делать героя женатым, детным, семейным (семья — броня), предельная любовь к жизни должна соседствовать с танатосом, потому что только на фоне танатоса жизнь выглядит остро, четко, поэтично. У героя не может быть грубого, тяжелого лица. Он не должен быть зрелым. Это какие-то давно забытые категории «прекрасного», о которых сейчас помнят, по-моему, только японцы. Поэтому все вменяемые люди смотрят анимэ с полуоформленными подростками, на каждом из которых Рана и Миссия. Невыносимо больно видеть потуги Голливуда с его отличным пониманием необходимости Героики («Мстители» кричат об этом своей пачкой суперменов) и полным прососом основ жанра. Нет ни одной идеи. «Человечество» Голливуда, за которое бьются последние десятилетия все красивые морды Америки – это гламурная полая форма, в которой ничего нет. Нет мотивации – спасай человечество. Человечеству совершенно пох, потому что единственная реакция, на которую оно способно – это с воплями бежать от камней с неба, дожевывая гамбургер или двигая перед собой детскую коляску. Как бы диалог со спасаемым, вообще, нужен. Спасение безразличного и невтемного объекта – это просто корпоративное развлечение, в которое посвящен лишь онанист-спасатель.
Они говорят «да», чтоб от них отстали. Дают неопределенное согласие, у которого нет никакого будущего, кроме взаимного раздражения.
Cлайд с цитатой