Иногда по утрам я встаю и думаю: «Нахрена ты вылезла из кровати?»
Я люблю быть кем угодно, кроме себя самого. Когда кто-нибудь кричит «это же Том Харди!», я всегда оборачиваюсь: «где?».
Иногда по утрам я встаю и думаю: «Нахрена ты вылезла из кровати?»
Я люблю быть кем угодно, кроме себя самого. Когда кто-нибудь кричит «это же Том Харди!», я всегда оборачиваюсь: «где?».
Я без труда надевал маску полного идиота — коим я обычно и являюсь, когда попадаю в реальный мир — и полагал, что нет такого закона природы, который гласил бы, что мне нужно сдаться. Я просто продолжал идти своим путём, без малейших колебаний.
Я уже на тот свет собралась, но если правительство велит жить, то уж придётся.
Мечтаю стать бумерангом. Тебя кидают, а ты им — обратно, в морду.
— Я благодарю вас, сэр. Искренне. Провидению было угодно послать мне столь ученого собеседника.
— Меня никто никогда никуда не может послать! Посылаю я.
— Утро — отстой. Еще хуже ночи.
— Жизнерадостно.
— Это факт.
— Вам может помочь только Белый Кролик. И очень скоро — жду его завтра в 11:30.
— Утра? Надо же, как у вас рано начинаются «безумные ночи».
— Вечером эти господа сидят дома, самое ходовое время 14:00.
Я люблю быть кем угодно, кроме себя самого. Когда кто-нибудь кричит «это же Том Харди!», я всегда оборачиваюсь: «где?».
Я был в Дании всего два раза... и оба раза там случайным образом горели церкви.
Как говорится, кто рано встаёт, тому никто не даёт. Что, не с кем было покувыркаться ночью?