Теперь большинство людей — обыкновенные деляги с кассовым аппаратом вместо сердца.
... в глубине души (в этом хранилище тайн и секретов, где нужды и страхи толпятся, пихаясь локтями, как пассажиры в переполненном вагоне метро) она знала, что, даже если она и зайдет сюда еще раз, все равно она больше уже ничего здесь не купит.
На самом деле здесь место всем, всему миру, потому что все любят халяву. Все любят получать, не желая отдавать… на дармовщинку… даже если это им обойдется слишком дорого.
Разве женщина не имеет права на гордость? Разве не имеет она права хотя бы на такую малость, когда не осталось больше ничего и это единственная монетка, завалявшаяся в кошельке? Да, имеет. И еще раз да. И еще раз.
Сумасшедшим не приходится задумываться о завтрашнем дне. Сумасшедших будущее беспокоит меньше всего.
У нас демократия. И иногда нам приходится терпеть что-то такое, что нам не нравится и чего мы категорически не одобряем.
«Роскошно» — так мы тогда говорили. Не то что сейчас: «круто». Или: «кайфово»... я вообще не понимаю, что это за хрень собачья.
Cлайд с цитатой