— Что ты здесь делаешь?
— Моя дочь в опасности. Ты должен был спросить, чего я так долго.
— Что ты здесь делаешь?
— Моя дочь в опасности. Ты должен был спросить, чего я так долго.
С той секунды, когда рождаются твои дети, ты боишься того, что мир может с ними сделать. Но ты никогда не забываешь о том, что с ними можешь сделать ты. Что мы можем стать себе худшими врагами.
Она посмотрела мне в глаза. Она поняла. Ей было известно, что я разыскиваю сына, но не более того. Впрочем, этого было достаточно. Те, у кого есть дети, понимают, что этого достаточно. Что какая бы опасность ни угрожала тебе самому, ты просто отодвинешь ее на второй план.
С каждым ребенком все больше отказываешься от жизни для себя и смиряешься под гнетом забот, тревог, болезней и годов.
Легче лёгкого свалить всё на наследственность, на родителей. Всё, что человек делает, это он сам делает, а не его отец или мать.
Не бывает черновиков в жизни родителей. Всё сразу набело. Отдышалась сама, увидела свет в конце тоннеля и на инстинктивном уровне первое движение — прижать к своему сердцу того, кого под ним выносила. Не надо быть идеальной матерью. Надо быть настоящей. И живой. В каждом мгновении жизни твоего ребёнка.
— Квентин, я хотел сказать тебе, что ты очень хороший папа.
— Как и ты.
— У меня был пример.
— Да, твой отец был славным человеком.
— Я говорю не о своём отце.
— Когда они маленькие, они — твой мир. Но однажды вырастает стена. Ты по одну сторону, они по другую.
— Они бы хотели, чтобы мы её сломали.
— Все в порядке, я уже бывал в судах.
— Четыре раза вроде: вождение в нетрезвом виде, нападение на папарацци, угон такси — что было круто кстати, — и кто забудет мочеиспускание на копа!
— Хотелось бы, чтобы все забыли.
Родители никогда не требуют благодарности от своих детей. Они приносят им себя в жертву безвозмездно.