Холм одного дерева (One Tree Hill)

Квентин Филдс был баскетболистом, он также был сыном, братом, чьим-то товарищем по команде, чьим-то другом. Я не знала Квентина Филдса. И теперь уже никогда не узнаю.

Вы когда-нибудь задавались вопросом, что бы произошло, если бы вас больше не было? Если бы вы внезапно исчезли?

Как бы мир отреагировал?

Независимо от того, что вы себе представляли, все не так. В смерти нет ничего романтичного. Печаль похожа на океан. Она глубокая, и темная, и больше, чем кто-либо из нас. И боль — как вор в ночи... Тихая, неотступная, несправедливая... ослабевающая, благодаря времени, вере и любви.

Я не знала Квентина Филдса, но я завидую ему, потому что вижу, как его отсутствие влияет не людей, которые его знали. Так как я вижу, что он что-то для них значил. И я знаю, что его любили.

Люди говорят, что Квентин Филдс был отличным баскетболистом, грациозным, подвижным, вдохновляющим. Они говорят, что на некоторых играх было похоже, что он умеет летать. И теперь он действительно умеет...

20.00

Другие цитаты по теме

жёны радости пьют твоё время как воду

сёстры печали внезапны как дождь

жёнам радости в тягость дороги свободы

сёстры печали идут за тобою пока не умрёшь

Кто-то когда-то сказал, что смерть — не величайшая потеря в жизни. Величайшая потеря — это то, что умирает в нас, когда мы живем...

Никто не должен умирать в одиночестве.

Смерть – это драма, в которой есть начало, середина и финал.

Случается, что человек, просыпаясь, с невольным испугом спрашивает себя: неужели мне уже тридцать... сорок... пятьдесят лет? Как это жизнь так скоро прошла? Как это смерть так близко надвинулась? Смерть как рыбак, который поймал рыбу в свою сеть и оставляет её на время в воде: рыба ещё плавает, но сеть на ней, и рыбак выхватит её — когда захочет.

Я бы купила флакончик: один с запахом апельсинов, второй с запахом голубоватого льда, третий с запахом слёз и ещё четвёртый, с запахом до того горячим, что обжигает до смерти. Не по-настоящему до смерти, а так... будто паришь над собой, но остаёшься жить.

Все тленны мы, дитя, таков вселенной ход.

Мы — словно воробьи, а смерть, как ястреб, ждет.

И рано ль, поздно ли — любой цветок увянет, —

Своею тёркой смерть всех тварей перетрет.

Жизнь — тюрьма, смерть — освобождение.