Воля, которая стремится к познанию, никогда не удовлетворяется оконченным делом.
Из гавани желанья выходят каравеллы стремления, ведомые ветром воли.
Воля, которая стремится к познанию, никогда не удовлетворяется оконченным делом.
В нём, как и в дразнящих его мальчишках, говорило извечное людское стремление к полному сходству, к стандарту.
Ибо мы отчасти знаем, и отчасти пророчествуем; когда же настанет совершенное, тогда то, что отчасти, прекратится.
Когда я был младенцем, то по-младенчески говорил, по-младенчески мыслил, по-младенчески рассуждал; а как стал взрослым, то оставил младенческое.
Теперь мы видим как бы сквозь тусклое стекло, гадательно, тогда же лицом к лицу; теперь знаю я отчасти, а тогда познаю, подобно как я познан.
Познай самого себя! Познала. И это нисколько не облегчает мне познания другого. Наоборот, как только я начинаю судить человека по себе, получается недоразумение за недоразумением.
Когда буйная энергия юности концентрируется в одной точке — пробивная сила развивается страшная [...] Фанатики, достигающие порой вершин, получаются именно из ребят, чем-то природой обделённых: робких, слабых, некрасивых, бедных, — всё их стремление к самоутверждению принимает единое направление, в котором они могут превзойти других, компенсируя свою ущербность.