Эта свинка шла на рынок,
Эта — дома без ботинок,
Эта съела пять котлет,
А у той котлеты нет.
Эта плачет: — Где я? Где?
Неужели быть беде?
Где дорога, где мой дом -
За рекою? За холмом?
Эта свинка шла на рынок,
Эта — дома без ботинок,
Эта съела пять котлет,
А у той котлеты нет.
Эта плачет: — Где я? Где?
Неужели быть беде?
Где дорога, где мой дом -
За рекою? За холмом?
Было три сына у тётушки Хрю.
Они говорили «ням-ням» и «хрю-хрю».
«Ням-ням» означало «а где же еда?».
«Хрю-хрю» — это так, пустяки, ерунда.
Вот так поживали, всё время жевали:
То булку, то клевер, то тётушкин веер.
И вдруг разучились «ням-ням» говорить
И стали худеть на глазах и хандрить.
Худели-худели и больше не ели.
Не ели, не ели, совсем похудели...
И к лучшим они обращались врачам,
Но так и не вспомнили слово «ням-ням»...
Было три сына у тётушки Хрю.
Они говорили «ням-ням» и «хрю-хрю».
«Ням-ням» означало «а где же еда?».
«Хрю-хрю» — это так, пустяки, ерунда.
Вот так поживали, всё время жевали:
То булку, то клевер, то тётушкин веер.
И вдруг разучились «ням-ням» говорить
И стали худеть на глазах и хандрить.
Худели-худели и больше не ели.
Не ели, не ели, совсем похудели...
И к лучшим они обращались врачам,
Но так и не вспомнили слово «ням-ням»...
Купил я на полпенни
Овсяного печенья,
Копчёную корейку,
Сиреневую лейку,
Горшочек и хлопушку,
Половник и петрушку,
Полковника и пушку
И домик у реки.
... в жизни надо иметь что-то, за что можно уцепиться, что-то, что никогда тебе не изменит и не позволит превратиться в животное. Для меня таким якорем стала моя гордость.
Эдуард, видимо, выше меня, по правде говоря, он слишком высок. В общении с женщинами это служит к его выгоде. Я многократно замечал, что рост выше среднего является несравненным козырем в глазах этих цесарок, какими бы физическими изъянами он ни сопровождался. Вы можете быть близоруким, лысым, тучным, горбатым, иметь зловонное дыхание, но если в вас росту больше ста восьмидесяти пяти сантиметров, — весь курятник будет у ваших ног.
Диэнек говорил, что душа похожа на дом со множеством комнат. Есть комнаты, в которые нельзя входить. Предчувствие смерти — одна из таких комнат. Мы не должны давать себе даже думать о ней.
В пустыне спросил меня странный попутчик:
«Много ли в море клубники, голубчик?»
Сказал я, убив комара на носу:
«Столько же, сколько селёдки в лесу».
— Мне всё время кажется, что я не в то время родилась...
— А я — не в том пространстве.