В какой‑то момент боль от ничегонеделанья становится сильнее, чем боль от действия.
Стивен Прессфилд
Cлайд с цитатойДиэнек говорил, что душа похожа на дом со множеством комнат. Есть комнаты, в которые нельзя входить. Предчувствие смерти — одна из таких комнат. Мы не должны давать себе даже думать о ней.
Желаю тебе, Каллистос, пережить столько же сражений наяву, сколько ты уже испытал в воображении. Возможно, тогда тебе хватит человеческой скромности больше не выставлять себя полубогом, как сейчас.
Мне представлялось, что мертвые отстраняются от жизни. Что они смотрят на жизнь издалека — полными отстраненной мудрости глазами. Но опыт доказал обратное. Умирающими правят чистые эмоции. Кажется, не остается ничего, кроме эмоций. Мое сердце разорвалось и наполнилось болью, какой никогда в жизни не знало. Смерть охватила меня резким, всеподавляющим страданием.
Собаки в своре находят мужество броситься на льва. Каждая собака знает свое место. Она боится собаку выше себя по положению и внушает страх собаке ниже себя. Страх побеждает страх.
Помни, что я говорил тебе про дом со множеством комнат. Есть комнаты, в которые мы не должны входить. Гнев. Страх. Любая страсть, ведущая нас к «одержимости», которая губит людей на войне. Привычка — победитель. Когда приучаешь ум думать так, и только так, когда не позволяешь ему думать по-другому, это порождает великую силу в бою.
Мужество же Диэнека было иным. Это было достоинство ЧЕЛОВЕКА, способного к ошибкам СМЕРТНОГО, который выводит отвагу из понимания своего сердца силой какой-то внутренней целостности, неизвестной Полинику.
Помни, что я говорил тебе про дом со множеством комнат. Есть комнаты, в которые мы не должны входить. Гнев. Страх. Любая страсть, ведущая нас к «одержимости», которая губит людей на войне. Привычка — победитель. Когда приучаешь ум думать так, и только так, когда не позволяешь ему думать по-другому, это порождает великую силу в бою.
Мужество же Диэнека было иным. Это было достоинство ЧЕЛОВЕКА, способного к ошибкам СМЕРТНОГО, который выводит отвагу из понимания своего сердца силой какой-то внутренней целостности, неизвестной Полинику.