Потому что мой отец не лгал. Его религия этого не допускала.
— Баптист? — Нет, сэр, янки.
А что, если взрослых вообще нет. Вдруг само понятие «взрослые» ничего – обман? Что, если их деньги – это только игральные фишки, их деловые сделки – не больше, чем выменивание бейсбольных карточек, их войны – игры с игрушечным оружием в парке? Что, если внутри своих костюмов и выходных платьев они все еще сопливые малыши?
Я одновременно испытывал и одиночество, и удовлетворённость.
Такое сочетания надо полагать за счастье.
Я думаю для мужчин любовь — это вожделение и восторг; смешанные в равных долях. Восторг часть женщин понимает. Насчёт вожделения... им кажется, что понимают.
Юмор — почти всегда замаскированная злость, подумал я, но в маленьких городах к маскировке относятся спустя рукава.
У-меня-все-в-порядке, вот кому принадлежал этот Голос. Звучал отлично, но лгал. Как и все остальные Голоса.
Лэнс, бывало, говорил, что его отец из тех, кто покажет кусок мяса умирающей от голода собаке, а затем съест его сам.
— Я выкарабкаюсь.
— Мы все так говорим, не так ли?
— Мы?
— Мужчины. «Я выкарабкаюсь. А если нет, то постараюсь, чтобы никто об этом не узнал.»
Cлайд с цитатой