ветер

Вернись к нам, западный ветер, переполненный криком птиц,

Вернись, чтоб высушить слёзы, что застыли в ямах глазниц.

Повей нам из дальней дали, из-за древних бурых холмов,

Принеся дыханье апреля и густой аромат цветов.

Он из мест, где уставшим сердцем суждено обрести покой,

Где от яблок склонились ветки и воздух пьянит, как настой,

Где зелёной травы прохлада так и тянет прилечь на ней,

Где напевы дрозда, как флейта, раздаются среди ветвей.

«Скажи, разве ты не вернёшься домой, в свой брошенный край,

Где приходит на смену апрелю в белоснежных одеждах май,

Где такое щедрое солнце, тёплый дождь и весёлый гром?

Ответь, разве ты не вернёшься в свой когда-то забытый дом?

Только здесь ты сможешь увидеть, как крольчата снуют в траве,

Как плывут облаков караваны в неоглядной небес синеве,

И почувствовать в сердце песню и кипящую в жилах кровь,

И понять, диких пчёл услышав, что весна к нам вернулась вновь.

Я уйду этой белой дорогой, что на запад ведёт сама

В царство трав, где найду я отдых и для сердца и для ума,

В край фиалок, сердец горячих и поющих в ветвях дроздов,

К тем прекрасным западным землям, где мой дом, где мой отчий кров.

Это было

Не птичье крыло.

Это лист

На ветру трепетал.

Только

Не было ветра в тот день.

Моя первая претензия к Питеру: что за погода? Что за ветер в вашем городе? Ты приезжаешь, он выдувает душу. Приезжаешь в Питер духовно просветиться, в итоге духовно простудился. Приезжаешь в Москву — вся душа в соплях. Я не говорю, что в Москве шикарная погода, но по сравнению с вами, Москва — это Сан-Франциско. Вы тут вообще улыбаетесь на улице? Конечно, нет! Потому что улыбнулся — все губы треснули. Человек умер от потери крови.

В лазури цветы граната.

Веселье в ладу с тоской.

Мужчине море законом,

а сердцу — ветер морской!