святые

— Им нужен нарисованный на стене святой с головой в золотом кругу. Он нужен церкви, чтобы ещё крепче привязать к себе людей: новый культ, новые чудеса, где уж тут помнить о собственных бедах. Святой нужен людям, потому что тогда они смогут встать на колени и молить о ниспослании благ, вместо того чтобы закатать рукава и трудом создать эти блага. Обычный церковный прием — подсластить пилюлю.

но святые не водятся в офисах и дворцах

там одни прокураторы ратуют и блюдут

на соленые раны забывшегося творца

наложив по рецепту сомнения грязный жгут.

— Святых трогать не надо. Святые держат нейтралитет.

— Не всегда, — сказал Равик.

— В тяжелые времена у Бога всегда есть какой-то шанс. Не раз я уже видела здесь атеистов за молитвой. А вам разве не приходилось молиться, когда вас брали за горло?

— Знаешь, а ведь у тебя тоже есть свой святой.

— Я бы предпочла пони.

Когда все в один голос называют кого-то чудовищем, тут одно из двух: он либо святой, либо о нем не говорят и половины того, что есть на самом деле.

Играть святую очень тяжело. Быть такой положительной — какая-то неправда в этом существует...

Никогда святой не бывает полностью святым, а жестокосердный полностью жестокосердным, как думают люди; никто не в состоянии проследить минута за минутой порывы чужой души.

Поверь, мой мальчик, пути святых всегда идут против веселых споров, которые дарят столько радости обеим сторонам. Но на то они и святые, чтобы чопорно и безо всякой на то необходимости творить самое скверное, но единственно разрешенное убийство – убийство веселья.

Церковь не забывает умерших людей. Церковь с ними продолжает быть в общении. В каком? Молитвенном, прежде всего. Мы их помним, ведь слово «поминать», молитва за умершего, в основе своей имеет слово «память». Мы помним тех людей, которые были рядом с нами. Мы их любим. Мы за них искренно молимся. И я думаю, что возможен вариант, когда Господь благословляет нам помогать, святым или нашим близким, которые удостоились участи вместе со святыми.