стыд

Любовь — это самый проверенный способ преодолеть чувство стыда.

Самый основной смысл «пришествия Розанова в мир» (ибо всякий человек рождается для своего смысла и со своим особым смыслом) заключается в перемене для христианской эры понятия «добро» и «зло». Именно в открытии, что «рождение не есть зло, и христианство не имело права так сказать». В этом одном и только. Но существуют браки — открыто. Всемирно человеческий институт. И брак — «начало совокуплений», которых, значит, никто не осуждает, а только нельзя их видеть, нельзя смотреть. Но это говорит о тайне и инстинкте тайны, а не об осуждении. Вышло или, лучше сказать, я обнаружил, что не «любовь к ближнему» и разные прибаутки — зерно христианского мира, а признание «стыда» как показателя «греха» и позднее «по крайней мере, неприличия» совокупления и родов. И ergo: «признание деторождения лишь после совершения некоторых в своем роде очистительных жертв» (венчания).

«Поправься!» (христианству). Или: «Отменись», «отойди в сторону».

Это — не грех, а тайна, «важное из важного»: и оправдались Небеса Египта и Востока.

Я, конечно, вам сочувствую, как женщина женщине, но ведете вы себя просто аморально!

Ничего нет хуже, как оставить что-то недоделанным. Не важно, сколько лет прошло, – незаконченные дела возвращаются снова и снова, грызут нас и точат, как зубная боль, и на них, как на дрожжах, в наших умах бродит горькое ядовитое зелье: вина и стыд. Они отравляют удовольствие и порождают неудовлетворенность, которая в нашем сознании оторвана от настоящего источника, так что мы виним что-то другое и нагромождаем новые проблемы поверх старых. И в конце концов у нас в головах вырастает куча хлама, в глубине которой – тлеющий уголь, невидимый, но оттого не менее опасный. В любую минуту может полыхнуть пламя, и пожар уничтожит безопасный маленький мирок, в котором мы пытались жить все это время.

И все хорошее в нас останется благими намерениями...