рабство

... решив снова искать рабства, ибо находила его менее обременительным, чем свобода.

Зло неистребимо. Никакой человек не способен уменьшить его количество в мире. Он может несколько улучшить свою собственную судьбу, но всегда за счет ухудшения судьбы других. И всегда будут короли, более или менее жестокие, бароны, более или менее дикие, и всегда будет невежественный народ, питающий восхищение к своим угнетателям и ненависть к своему освободителю. И все потому, что раб гораздо лучше понимает своего господина, пусть даже самого жестокого, чем своего освободителя, ибо каждый раб отлично представляет себя на месте господина, но мало кто представляет себя на месте бескорыстного освободителя. Таковы люди, дон Румата, и таков наш мир.

Раб, как лошадь или бык,

К вечной упряжи привык,

И сломает шею мигом

Не смирившийся под игом.

Сколько таких, как ты, хотели ворваться,

Чтобы остановить навеки процесс их кастрации.

Сколько сил потрачено, оно многого стоило,

Но свобода не нужна полюбившим стойло.

Могущество государства – в силе гражданского единения. Государство рабов и господ от развала удерживается только армией.

Невольник — он невольник и есть, сколько ты его ни корми. Всё забудет, услыхав про вольную волю.

Неужели таков наш ничтожный удел:

Быть рабами своих вожделеющих тел?

Ведь ещё ни один из живущих на свете.

Вожделений своих утолить не сумел.

Есть древнее изречение: «Раб не хочет обрести свободу; он хочет иметь собственных рабов». Человек не может стать по-настоящему свободным, пока существует в тупиковой парадигме «раб — хозяин». В этой системе любой хозяин — чей-то раб, и любой раб — чей-то хозяин.

Раб лишь тот, кто ждёт чего-то от окружающих... Быть может, наша общая ошибка именно в этом. Тот, кому ничего не нужно, остаётся свободным.