одежда

Его одежда и манеры рассчитаны на то, чтобы вызывать восхищение впечатлительных молодых женщин.

С другой стороны, когда речь идет о деньгах, мужчинам без галстуков как-то не очень доверяют, как и женщинам в юбках; это, вероятно, какая-то очередная глупость и паранойя, что-то связанное с комплексами и идиотской политкорректностью Америки,  — убеждение, что женщинам в брюках можно больше доверять, чем женщинам в юбках, потому что они меньше женщины и потому менее коварны.

— Значит, неудачные ноги, Людмила Прокофьевна, надо прятать.

— Куда?

— Под макси!

Я прекрасно сознаю свое безобразие. И не настолько бесстыден, чтобы демонстрировать другим свою наготу. Разумеется, безобразен не я один — девяносто девять процентов людей имеют недостатки. Я убежден, что люди изобрели одежду не из-за утраты волосяного покрова, а, осознав свое безобразие, постарались скрыть его с помощью одежды, и уже от этого у них вылезли волосы. (Я знаю, что мое утверждение противоречит фактам, но все равно убежден в своей правоте.) Люди в состоянии жить, хоть и с трудом, но все же вынося взгляды окружающих, только потому, что надеются на несовершенство их зрения и оптический обман. Люди придумывают самые разные уловки, чтобы не отличаться от других, — стараются по возможности одинаково одеваться, одинаково стричься. А некоторые всю жизнь живут потупившись: мол, я не буду никого откровенно разглядывать, пусть и окружающие тоже постесняются разглядывать меня. Вот почему в старину преступника выставляли к позорному столбу, но это наказание было слишком жестоким, настолько жестоким, что в цивилизованном обществе оно было отменено. Потому что действие, именуемое подглядыванием, обычно означает рассматривание осуждающим взглядом, и человек не хочет, чтобы за ним подглядывали. Когда человека ставят в такое положение, что ему неизбежно приходится подглядывать, от него требуют соответствующей компенсации — это общепринято. Действительно, в театре и кино тот, кто смотрит, платит деньги, а тот, на кого смотрят, получает деньги. Но каждый хочет сам смотреть и не хочет, чтобы смотрели на него. И бесконечная продажа все новых и новых средств подсматривания — радиоприемников, телевизоров — лишь доказывает, что девяносто девять процентов людей осознают свое безобразие.

Я пытаюсь выразить себя через одежду. Это еще одна форма искусства. Я не боюсь того, что думают люди по поводу моего меняющегося внешнего вида. Я буду делать то, что хочу.

Думаю, что ваша футболка сказала за вас всё.

Дурацкий колпак мозгов не портит.

Моя мать была плохой, она носила такие платья...

Красота становится живой и интересной, когда она скрыта одеждой.