материнство

Рожая ребенка в сорок лет, делаешь это уже более сознательно, чем в двадцать. А я — за осмысленное материнство!

Ни один мужчина, даже самый лучший, не в состоянии понять, что такое материнские переживания.

Мы ещё в рассветных снах витаем,

Мамы поднимаются чуть свет.

Драгоценней этой малышки ничего нет на свете. Она важнее всего остального. Я ни о чем не могу думать — только о ее здоровье и благополучии. Когда она плачет — это как нож прямо в сердце. Не могу вынести даже мысли о том, что она плачет. Я хочу наблюдать, как она растет, а не быть где-то вдали.

Мужчины, по крайней мере некоторые, нередко совсем по-другому, с новой нежностью начинают относиться к матери своего ребёнка.

Переступив порог материнства, я вдруг стала общественной собственностью, одушевленным эквивалентом публичного парка. Это жеманное выражение «Ты теперь ешь за двоих, дорогая» отлично передает то, что даже твой ужин больше не твое дело. Действительно, когда земля свободных овладела методами принуждения, выражение «Ты теперь ешь за нас» подразумевает, что двести с чем-то миллионов сующих повсюду свой нос начнут возражать, если тебе захочется съесть пончик с вареньем, а не полноценный обед из экологически чистых продуктов и овощей, включающий все пять основных пищевых групп. Право командовать беременными женщинами наверняка включат в Конституцию.

Радости, за которыми никогда не следует раскаянья, — радости детства и материнской любви.

Женщины — это половина общества, которая рождает другую половину общества. В основе именно они формируют Умму. О если бы каждая жена превратила свой дом в логово, из которого выходили бы львы.

Мне вдруг будто открылось, в чём на самом деле заключён смысл жизни. Не в благоволении короля или борьбе за лучшее место при дворе. Ни даже в том, чтобы ещё немножко поднять престиж нашего семейства. Всё это пустяки. Я хочу, чтобы она была счастлива.

Ребёнок — словно пердёж. Не раздражает только свой собственный.