драка

Грубость — только следствие досады, невозможности выразить гнев словами. Поэтому вместо слов говорят кулаки.

— Ты действительно хочешь начать драку с тем, кто может создать все, о чем только подумает?

— Я бы волновался, если бы был уверен, что ты умеешь думать.

— Эвандер, можно у тебя автограф?

— Да, Майки, конечно. На, получи сука!

— Эвандер, тебе мама звонит.

— Дай трубочку.

— Пожалуйста. На, получи сука!

Кто-кто, а уж Аомамэ отлично знала: без удара ногой по яйцам в арсенале женской самообороны не остается практически ничего. Популярный приемчик с заламыванием руки нападающего за спину смотрится, конечно, эффектно, но в реальной схватке, как правило, не срабатывает. Реальность — это вам не кино. Чем затевать такое без особого шанса на успех, лучше сразу убегать во все лопатки куда подальше.

Уничтожая что-либо, ты ощущаешь некое высвобождение. Впервые я почувствовал это, когда подрался.

— Руки — опасное оружие того, кто умеет ими пользоваться. Тот, кто умеет драться врукопашную, всегда имеет преимущество перед теми, кто полагается на мечи и ножи. Знаешь почему?

— Почему?

— Потому что они уверены в своей победе, — просиял он. — Оружие имеет ложную природу и оно дает ложную веру.

— Мне нужен осязаемый противник, — созналась она. — С кем угодно — только бы наконец драться.

Лисил ухмыльнулся:

— Это ты от меня заразилась.

— Да уж, — пробормотала Магьер, — от тебя чем только не заразишься. Лень, пороки, блохи…

Как нервная и ранимая творческая личность, Шурасик относился к мордобою вдвойне отрицательно.

— Ты, может, считать не умеешь? Нас четверо, а ты один.

— Позови ещё троих, тогда силы будут равны.