Библия

— Большой фанат Библии, да?

— Когда на нее возлагают руку и клянутся говорить правду.

— А как на счет той части, где сказано: да не возжелай стола соседа своего?

— Надеюсь вы не против, стол был свободен.

— В камере тоже свободно.

Верно говорят: дьявол может цитировать Писание себе на руку. В Библии хватает сюжетов с сомнительной моралью, и каждое поколение найдет библейское оправдание практически для всего — и для инцеста, и для рабовладения, и для массовых убийств, и для самоотверженной любви и беззаветной отваги. Подобное моральное раздвоение личности свойственно отнюдь не только иудаизму и христианству. Противоречия лежат и в основе ислама, и в индуистской традиции. В общем, не стоит говорить, будто единой морали нет именно у ученых — так устроены все люди.

Библия — очень человеческая книга, очень! Может быть, самая человеческая. И она, наверно, книга горя: это вмешательство в жизнь полулюдей. Она исходит из того, что убивают, спят с женой друга… Библия исходит из того, что на самом деле, а на самом деле — горе, подлость, разврат.

Хадасса взглянула на работавших вокруг нее матросов и вспомнила слова отца: «Таким же, как они были, был и Петр. И Иаков, и Иоанн. «Сыны Громовы», как называл их Господь. Иногда они проявляли свой языческий характер, а нередко и излишнюю гордость».

Бог избрал именно этих людей, и Хадасса видела в этом надежду для себя. Иисус не избирал тех, кого избирал этот мир. Он избрал обыкновенных людей, со всеми их слабостями, и сделала их великими силой живущего в них Святого Духа.

Библия — самая великая книга, и ее должен прочесть каждый. В ней сконцентрирован огромный опыт всего человечества.

Хадасса присела на склон холма. Она сидела уединенно, ни с кем не общаясь. Склонив голову, она сжала в ладонях выданные ей зерна. Чувства переполняли ее.

«Ты приготовил предо мною трапезу в виду врагов моих», — сокрушенно прошептала она и заплакала.

Может, алкоголь и злейший враг человека, но Библия говорит: «Люби своих врагов».

Если ты только затем читаешь Библию и жизнеописания праведников, чтобы находить в них оправдание своему распутству и беззаконию, то повинен в таком же преступлении, как тот, кто извлекает яд из самых здоровых и полезных трав.

— Джозефин, вы... вы напомнили мне то место из Библии, когда господь остановил солнце над Гибионом, чтобы Иисус Навин сумел разбить Амаритов.

— Я не понимаю...

— Я хотел попросить господа остановить луну, чтобы эта ночь и ваша красота остались такими навсегда.

Так свершились предков дела

В миллионах райских садов.

Всех Адамов тьма унесла.

Все они — семена без плодов.