— «Месть для дураков и сумасшедших»?
— Ага. Думаю, это было неплохо. Полная чушь, но всё равно неплохо.
— «Месть для дураков и сумасшедших»?
— Ага. Думаю, это было неплохо. Полная чушь, но всё равно неплохо.
— Ты и правда выиграл так много запоминая карты? А может у тебя были тузы в рукаве?
— Нет, это жульничество, а у меня память! Я представляю, что каждая карта из колоды — это яркий персонаж. Валет червей — балерун с рожками как у чёрта, бубновая двойка — утка с сигарой. Вот так.
— Почему утка?
— Неважно. Каждая карта — живое существо, а её расположение в колоде — место в моём дворце памяти.
— Ладно, а что за дворец памяти?
— Столь светлое место в твоём мозгу, что ты можешь обойти его целиком. У каждого свой дворец, но он всегда велик, рельефен, ярок. Мой дворец — это цирк-шапито. Главное, если десятая карта в колоде — валет червей, то я вижу танцора с рожками на ярмарке в Миссури.
Всё дело в равновесии, Грейс. Инь-ян, ангел-демон, немного черта в ангеле, немного ангела в черте. Будь загадкой.
— Всё, что нужно — базовые понятия об эволюционной психологии женщин, применяемые неукоснительно и смело. Надо знать, на какие кнопки нажимать.
— Как будто мы тостеры.
— Можно подумать, у мужчин нет своих кнопок.
— Мужчины — это тостеры. Женщины... скорее, аккордеоны.
— Роберта Варнуши. Не слабо вы её отделали.
— Несовпадение наших ожиданий вызвало трения. Да... Что поделаешь?
— Трения... Она чуть не погибла.
— А знаете с чего началась та ссора, когда я её ударил? Она сливала отработку из машины в дренажную канаву, ясно? Это всё равно, что взять топор и порубить семью дельфинов.
Что внутри — не так уж и важно. Ведь самое волнующее — это тайна, потому что она оставляет воспоминания.
— Из полицейских плохие лгуны, очевидно, от непривычки скрывать что-либо на допросе.
— Но я же лгу тебе постоянно, а ты ни разу не заметил!
— Жаль лишать тебя иллюзий, но ты для меня — открытая книга. Я всегда знаю, когда ты врёшь. Порой, я делаю вид, что верю, чтобы не расстраивать тебя.