Я это дело знаю специально! И никому не дам, раздачу блюд к столу!
Труффальдино
Вы поступаете довольно странно. Приезжего обманывать нельзя. Я вас cчитал хорошими людьми, вы можете ответить мне за это. Вы мне сказали, что бедный мой синьор Распони помер... И что же? Он жив, здоров и весел!
Чего же мы хотим от идиота?..
Быть ниже нормы — вот его работа!..
Он на конфликт с эпохой не идет:
Мельчает век — мельчает идиот...
А ну, давай, давай, хозяин, насмерть биться.
Ну что зажмурил ты глаза? Он сам боится.
И грудь выкатываешь ты вперед напрасно
И шпагой попусту махать весьма опасно.
Смотри, не стал бы этот бой последним боем.
Но, что я вижу, что случилось, что такое?
Противника мы шпагой оглушаем,
И снова, как обычно, побеждаем.
Ну и дела, как дальше жить?
Тут быть скандалу непременно.
Еще никто не мог служить
Двум господам одновременно.
— Послушай, друг.
— Синьор, я весь вниманье.
— Твой господин, он где?
— Да как сказать...
— Нельзя ль позвать его?
— Бегу быстрее лани!
— Я жду его.
— Смотря кого...
— И долго я не собира!..
Я не собираюсь долго ждать!
— Вот я и думаю — которого позвать?!
— Спасибо. А как гостиницу нашли?
— Хорошая, синьор. Постели, мебель и зеркала, и кухня… всё прекрасно. Из кухни запах — просто упоенье! Я говорил с лакеем: очень вежлив.
Ну что ж давай, давай, давай поближе, толстый.
Таким приемом заколоть меня не просто.
Ну что же ты остановился? Ближе к делу.
Тебя заставлю поплясать я тарантеллу.
Ого, я вижу в первый раз, такой удар особый,
Теперь с разбегу заколоть меня попробуй.
Счастливый путь в загробную обитель,
Под солнцем остается победитель.
Желая рассмешить толпу до колик,
Репризами исходит бедный комик.
Меж тем, ему довольно снять штаны,
Чтоб вызвать ликованье всей страны!..