Слава

— Слушайте, а вот почему можно изменить только жене или мужу? Почему нельзя изменить, к примеру, детям?

— То есть?

— Ну, представь, тебя видели выходящим из Макдональдса с чужим ребенком, а?

— Или нашел у тебя ребенок в кармане чек от конструктора «Лего». А ты ему «Лего» не покупал…

— Или купил незнакомому ребенку на улице.. мороженое. Ничего серьезного, душевный порыв. А твои дети это заметили.

— Да, и твой ребенок тебя спрашивает еще так: «Так, папка! Ты его знаешь, а?»

— А ты такой: «Да нет, просто купил мороженное, честно…"

— «Да? И в который это раз ты ему просто купил мороженое, а?»

— «Да что тут такого? Пошел нахер, мальчик! Я ж тебе говорю, я… я первый раз его вижу, посмотри на него! Пошел нахер, мальчик!!!»

— «Еще лучше! Первый раз видит человека, и сразу ему мороженое! Я, между прочим, мороженого годами не вижу!»

— Да… И все; и на утро — шкафы пустые, игрушек нет, и записка: «Прощай. Из детского сада нас заберет мама! Буу…»

— Между прочим, у нас на лестнице одна женщина, тридцать восемь лет, вышла замуж.

— За семидесятилетнего?

— В тридцать восемь лет, Слава, можно выйти за что угодно.

— Нет, но я же слышал, что есть такие пары которые договорились говорить правду, если у них на стороне что-то произошло.

— Представляю таких договорившихся.

— Скажи честно, ты мне когда-нибудь изменял?

— Да, вот позавчера с секретаршей.

— И она ему в ту же секунду фигак светильником по голове. А он такой лежит весь в осколках: «Ты чё, мы же договаривались». Ну тут и выясняется, что, во-первых, они не договаривались, что после этой правды она не бьет его светильником по голове, а, во-вторых, этот вопрос задается с одной-единственной целью услышать ответ «НЕТ», и не важно, правда это или нет.

— Надо слоган убедительный придумать типа «Я дам вам...». Что он может дать?

— Смотря, чего у них нет.

— Ничего у них нет.

— Значит: я дам вам всё!

Саша! Выходи во двор гулять! Мы на качелях!

— О! Бельдяжки! Здесь и заночуем.

— Я не могу!

— Почему?

— Я женат. Мне нельзя в Бельдяжки...

— Выступаем обязательно. Там собирается весь генералитет округа.

— Я думаю так. Подберёмся к части ползком, снимаем часовых и незаметно выступаем. Слушай, а с воздуха нас прикрывают морально чайки. А! А!

— Мне всегда нравились остроумные мужчины.

— Да, мне тоже. В смысле, я имею в виду... Так, не надо смеяться...

— Поэтому у него принцип — «Не давать в долг близким друзьям».

— То есть, получается, незнакомому человеку он бы дал.

— Ну, Слав.

— Что Слав? Получается, что он с тобой так давно и близко дружит, что аж не даст. То есть, так тебя любит, что пошёл ты нахер.

— Хорошая песня.

— Только нам не подходит.

— Да ладно, кто там в провинции будет вслушиваться.

— С козлами не играю... Я вас не выбираю... выборы, выборы, кандидаты — ***ы!

— Саша, что это такое?

— Ну поют же про выборы...

— Скажите пожалуйста, а нельзя ли эту последнюю фразу, взять и выбросить? Да?

— Да ты чё, ради неё всё и писалось!

— Вот такая песня. Молодцы. Супер. Саша, хорошую песню подобрал...

— Понял. В Ярославле ссадим!