Платон Рябинин

— Это дело нехитрое. Вспоминай нашу торговлю и делай наоборот.

— Как?

— Там хамят, а ты — улыбайся. Там обвешивают, а ты — с «походом» отпускай.

— С кем?

— Ну, граммов 50-100 набавишь — вот так будет доволен покупатель!

Зачем же вам толкаться в общественном транспорте, да еще тратиться при наших барышах? Уж позвольте, я вас домчу на своей персональной машине.

— Это дело нехитрое. Вспоминай нашу торговлю и делай наоборот.

— Как?

— Там хамят, а ты — улыбайся. Там обвешивают, а ты — с «походом» отпускай.

— С кем?

— Ну, граммов 50-100 набавишь — вот так будет доволен покупатель!

Зачем же вам толкаться в общественном транспорте, да еще тратиться при наших барышах? Уж позвольте, я вас домчу на своей персональной машине.

— Интересно, а что у вас за профессия такая, где можно не врать?

— Пианист я.

Дыни — ваши, деньги — наши.

Подходи, народ. Свой огород!

Половина — сахар, половина — мёд!

Только, Виолетта, скажите, пожалуйста, там, что это для Веры... и чтобы в мороженое ничего, кроме

мороженого, не клали.

— Что же вы говорили, что для меня будете играть? А сами — заработали.

— Это тот редкий случай, когда чувство и выгода совпали.