Лёша

— Что ты делаешь, остановись!

— Ну что ты хочешь от меня?! Ты же видишь, это не я, это она! Я не могу не реагировать! Я живой человек!

— А будешь мертвый!

Начинаешь запрещать себе делать то, что хочешь, а в итоге вообще запрещаешь себе собственно хотеть.

— Мы забыли предупредить Ливию.

— О чем?

— Как?! Её же будут бомбить! Пусть они эвакуируют население.

— Пусть. А куда?

— В Боливию. Ее бомбить не будут.

На нас напало и захватило радио «Шансон».

— Нахрена ты мне налил?

— Так вы же попросили.

— Ну я в жопу. А ты трезвый. И кто думать должен?

Начинаешь запрещать себе делать то, что хочешь, а в итоге вообще запрещаешь себе собственно хотеть.

— Мы забыли предупредить Ливию.

— О чем?

— Как?! Её же будут бомбить! Пусть они эвакуируют население.

— Пусть. А куда?

— В Боливию. Ее бомбить не будут.

На нас напало и захватило радио «Шансон».

— Нахрена ты мне налил?

— Так вы же попросили.

— Ну я в жопу. А ты трезвый. И кто думать должен?

— Ну да, Яна — это, наверное, единственное, чего я по настоящему хотел.

— Ну и что же ты?

— Испугался. И даже не уйти из семьи. Хотя, это тоже страшно. Я же по-другому никогда не жил с 22 лет. Испугался. Таких сильных эмоций никогда не испытывал. И не только положительных. И когда счастье, это такое счастье, что невозможно пережить. Но я ведь и ссорился с ней. Я с Верой так никогда не ссорился. Мы же реально дрались. Меня прямо трясло всего.

— А потом секс, да?

— Ну да. Я ведь считал, что это такая придумка для кино. Герои сначала поссорились, а потом — секс. А оказывается, так бывает. Это, конечно, невероятно.

— Ну и что ты тогда?

— Я ж говорю, страшно стало. Перестал себя узнавать. Понял, что могу сделать что-то... Убить её.

— А как же ты с Верой после этого?

— А нормально. По крайней мере, я знаю, что от нее ожидать. Да и от себя.