Лёша

— А вот расстался ты с ней, бросила она тебя, и пишешь ей: «Это последнее sms, я больше не буду тебе писать. Ты стала мне чужой. Прощай». Она не отвечает. Тогда второе «последнее sms»: «Могла бы и ответить. Нас, между прочим, что-то связывало». А-а. Третье: «Спешу поделиться радостью: я перестал о тебе думать. Вообще! Так что не звони».

— А она и не звонит.

— Тогда какой-нибудь запрещённый приём, там: «Ты знаешь, оказывается, в Москве есть ещё красивые женщины кроме тебя».

— И всё равно ничего, да?

— И так ещё сто «последних sms» и самое последнее: «Неужели нельзя быть нормальным человеком и один раз ответить?!» И всё. Перестал писать, год прошёл. Отмучился. От неё приходит: «Снег идёт. С первым днём зимы». Ну не суки?!

— Через пять минут собираемся на совещание в штабе.

— Саш, где?

— Ну, у меня в каюте.

— Ааа, Саш, у тебя там штаб... Мы-то, дураки, думаем, там просто каюта.

— Перепонка..

— Перепонка, что перепонка?

— «Перепонка» — красивое слово. Ну там какой-то перепончатокрылый..

— Серпень!

— А что такое «серпень»?

— «Август» по-украински.

— Значит водится на Украине...

— ... и только в августе!

— Слушайте, а вот почему можно изменить только жене или мужу? Почему нельзя изменить, к примеру, детям?

— То есть?

— Ну, представь, тебя видели выходящим из Макдональдса с чужим ребенком, а?

— Или нашел у тебя ребенок в кармане чек от конструктора «Лего». А ты ему «Лего» не покупал…

— Или купил незнакомому ребенку на улице.. мороженое. Ничего серьезного, душевный порыв. А твои дети это заметили.

— Да, и твой ребенок тебя спрашивает еще так: «Так, папка! Ты его знаешь, а?»

— А ты такой: «Да нет, просто купил мороженное, честно…"

— «Да? И в который это раз ты ему просто купил мороженое, а?»

— «Да что тут такого? Пошел нахер, мальчик! Я ж тебе говорю, я… я первый раз его вижу, посмотри на него! Пошел нахер, мальчик!!!»

— «Еще лучше! Первый раз видит человека, и сразу ему мороженое! Я, между прочим, мороженого годами не вижу!»

— Да… И все; и на утро — шкафы пустые, игрушек нет, и записка: «Прощай. Из детского сада нас заберет мама! Буу…»

— Знаете, а я видел, как ваш Лёшка, больной, человека спас.

— А он не больной, он просто другой. Мир, Паша, — это только площадка, для игр кажущегося, и жизнь нам дана, чтобы побороть это кажущееся знанием истинного.

— А я могу так жить.

— Если сильно захочешь, сможешь, ну, а если не получается, значит не очень хотел.

— Я никогда и ничего в своей жизни сильно не хотел. Очень. Ну вот Слава, например, он хочет женщин. Разных. Много. Всегда. И он их добивается. А я никогда ничего так сильно не хотел, как он женщин.

— Ну... так никто ничего не хочет!

— В коробочку положим, документы Камиль напишет на татарском, заламинируем — будет орден Диор третьей степени.

— Это мой ремень!

— А как по-украински будет отель?

— Хотель.

— А номер?

— Нумер.

— А перина как?

— Пэрина!

— Опа, так я знаю украинский язык!

— Надо слоган убедительный придумать типа «Я дам вам...». Что он может дать?

— Смотря, чего у них нет.

— Ничего у них нет.

— Значит: я дам вам всё!

— Не переживай, тебе же хочется разобраться. Нормально значит все. Потому что кризис — это когда ничего не хочется. И тогда ты начинаешь хотеть чего-то хотеть.

— Это ладно. Вот когда тебе не хочется хотеть чего-то хотеть — вот это кризис.

— Это не кризис, это ***ЕЕЕЕЦ!