Правосудие и месть — часто одно и то же.
Леон
Cлайд с цитатой— Ты у нас новенькая, вся в работе, как и где тебе с кем-то знакомится. На этой свиданке (спитдейтинг), буду и я, помогу отсеивать извратов.
— Нет, ты не лучший детектор на психов. Это для лузеров. И меня туда не пустят из-за чудо-юдо лап. Нет. Хотя... Мне нужен кто-то с тяжёлым осуждающим нравом.
— Ну, как забавно, не вижу ринга, не вижу медведя и не вижу русского, собирающегося бить медведя. Я вижу только бесконечный океан скуки, без острова веселья.
— Прости, про медведя я придумала, потому как добровольно ты на быстрые свидания не пошел бы. Всё, забудь.
— Я бы медведю добровольно простату помассировал, прежде чем идти на это сборище неадекватов. Ёкарный бабай!
— Ну прошу, ты знаешь всех горожан. просто будешь сливать извращенцев.
— Эх... драка с мишкой, об таком и мечтать не грех.
— Вы в пустыне, идёте и вдруг...
— Это тест?
— Да. Идёте по пустыне и вдруг...
— Какой?
— Что?
— Какой?
— Не имеет значение. Это абстракция.
— Как я туда попал?
— Может всё осточертело и захотелось побыть одному. Вдруг вы видете Тэстудо Селькадо.
— Тэсту...? Кто это?
— Черепах видели.
— Да.
— Одна из них.
— Живьём я их не видел... Только на картинках.
— Вы нагибаетесь и переворачиваете её.
— Вы сами придумываете вопросы?
— Черепаха лежит на спине и её живот обжигает солнце, она дёргает лапами пытаясь перевернуться, но без вашей помощи не может. А вы ей не помогаете.
— То есть как это?
— Не помогаете и всё... вопрос: почему?
— Леон! Я, кажется, влюбилась в тебя!
— ……
— Такое в первый раз со мной…
— А откуда ты знаешь, что влюбилась, если этого у тебя не было никогда?
— Потому что я чувствую это…
— Где?
— В животе… так горячо. У меня там был комок, а сейчас его нет.
— Я рад, что у тебя больше не болит живот, но это ни о чём не говорит. Ни о чём…
— А бабы у вас в аду имеются?
— Ну а как же без них?
— И что? Симпатичные хоть?
— А зачем нам в аду уродины?
Он любил её чистой любовью — такая любовь не мешает заниматься делом, ее лелеют, потому что она нечасто встречается в жизни, но радости этой любви перевешивает горе, которое она причиняет в конце.