— Почему ты такой подвижный?
— Почему ты вырядилась как эльф?
Кейт (Kate)
Cлайд с цитатой— Тут все хранят секреты других. Это неписанный закон.
— Ты же выдал секрет Гидиана...
— И правда. Значит, ты одна из нас.
— У меня есть телефон. Только он в шкафчике.
— Почему?
— Не хочу таращится на свою руку весь день. Советую попробовать.
— Почему ты не разведешься? Терпите друг друга столько лет.
— Развод – вещь дорогая.
— Я и не знал, что такое бывает, — прошептал Шарль.
— Что бывает?
— Такие люди, как вы...
— Вы правы. Таких не бывает. Во всяком случае, не могу сказать, что я есть...
— Я напомню ему о нашей жизни вдвоём. У нас была удивительная жизнь! Мы были счастливы. Я раньше никогда не была так счастлива.
— Когда кто-то говорит мне, как они счастливы, моя задница начинает подёргиваться.
— Я пытаюсь сказать, что слово «мама», — раздражённо говорит Кейт, — коротенькое, малюсенькое словечко, которым называется каждая женщина с ребёнком, не может вместить описание всех её обязанностей.
— Вы знаете, все мужики — скоты!
— Не все. Я хочу сказать, некоторые просто пытаются помочь.
— Вы знаете, я никогда не думала, что отношусь к тем женщинам, которые так говорят, но это правда! Все мужики — скоты.
— Этот парень, что говорил с Вами, он был...
— Скотина. Скотина из породы Евродерьмо от Армани.
— На нем был черный костюм с желтой рубашкой?
— Да.
— Дерьмо!
— Вы его знаете? Ну, конечно, Вы его знаете! Все скоты знают друг друга.
Я уверена, что эти парни не из ФБР. В ФБР вряд ли так часто употребляют слово «чудненько».
Должен быть специальный закон, ограничивающий продолжительность траура. Свод правил, которые говорили бы, что просыпаться в слезах можно, но не дольше месяца. Что через сорок два дня твое сердце не должно замирать, оттого что тебе показалось, будто ты услышала ее голос. Что ничего не случится, если навести порядок на ее письменном столе, снять ее рисунки с холодильника, спрятать школьную фотографию и доставать, только если действительно захочется посмотреть на нее. И это нормально, когда время без нее измеряется так же, как если бы она была жива и мы считали бы ее дни рождения.