Эмма

– Я не собиралась бросать Кэмерона. Мы уже пришли сюда, и тут он позвонил и у меня на телефоне высветилось его фото… точнее, фото верблюда, потому что у меня нет ни одного снимка Кэмерона и я загрузила верблюда. И этот верблюд так меня разозлил, что я не сдержалась.

– Не лучший день для верблюдов.

– А разве у них вообще бывают хорошие дни?

Я знала, что в тебе есть что-то странное, — произнесла она, обняв меня. — И говорю это как самый лучший комплимент.

Но история творится, не испрашивая моего позволения, и с каждой сотней метров, внутри этого автомобиля, я всё дальше от того, с кем за закрытыми шторами хочу тянуть безумную ночь, скрываясь от солнечного света.

Дверь Георга захлопнулась с тем же глухим стуком, с каким мог бы удариться о крышку моего гроба первый камень.

Город сияет, но молчит, и предрассветная тишина как будто укоряет нас: каждому есть в чём покаяться. Но мы не умеем и не хотим молиться. «Санкт»... Забавно, что ты принял столько грешников.

«Они как моряки... Рано или поздно приходится расставаться», — однажды напишет мне Виолетта, имея в виду рок-звёзд. А я подумаю о ней, как о единственном, но милом сердцу сувенире, оставшемся мне на память о пережитом морском путешествии.

Любовь — это не только любить другого человека, но и смотреть на себя глазами любимого, видеть в себе красоту, которой раньше не замечала.

Боже мой, это такая пытка — жить эти минуты, существовать, идти куда-то, что-то делать!.. Быть.

Я героиня представления, но цветы мне никто не подарит.

Любовь — это не только любить другого человека, но и смотреть на себя глазами любимого, видеть в себе красоту, которой раньше не замечала.