Джорди

– Да, кстати! Очень волнующий меня вопрос. Это так странно! Ты производишь впечатление умиротворенного человека.

Джорди широко улыбнулась:

– Все дело в том, что это всегда мой выбор. Примерно так: ОК, ну все, я выхожу из себя! При этом я продолжаю чувствовать себя в полном согласии со своим миром, или как ты говоришь, умиротворенно. Просто гнев и ярость – это средства выражения себя и доказательства своей невиновности что ли, когда все другие аргументы исчерпаны. Хотя это же является и моментальным признанием обратного.

– О чем ты играла на рояле?

– Я играла о том, как я люблю одного человека, время идет, а я люблю ее все сильнее.

– Микки, послушай меня, – произнесла Джорди серьезно. – Послушай меня внимательно. Даже если ты сейчас ничего не поймешь, ты должен запомнить мои слова.

Майкл поднял на нее заплаканные глаза и кивнул.

– Ты же понимаешь, что когда ты любишь человека, тебе хорошо?

Он еще раз кивнул.

– И ты прекрасно знаешь это чувство, когда ты любишь. Ты узнаёшь его среди других.

– Узнаю, — подтвердил Майкл.

– Так вот, что бы ни случилось, как бы тебя ни обижали, ты должен сохранять его. Это чувство любви по отношению ко всему. Ты всегда, слышишь меня, всегда, между любовью к человеку и обидой или злостью или пренебрежением, да чем угодно, ты всегда должен выбирать любовь, ты меня слышишь?

Еще ни одна дорога в ее жизни не была столь волнительной, как эта заасфальтированная, ровная, плавным изгибом уходящая вглубь леса, ведущая к счастью, к боли, к радости, к любви, ко всему.

– Ты ничего не понял, да?

– Я понял, что ты уходишь, и что мне теперь надо любить всех вместо тебя.

– Ты ведь больше не ревнуешь?

– Нет. Даже если бы очень хотела, то не смогла бы. Я знаю, как сильно ты меня любишь.

– Откуда?

– Кто-то говорит мне об этом каждый день!

– Ой, этот кто-то большой болтун!

– Этот кто-то самый прекрасный человек на свете. И я ее безумно люблю.

– Прямо безумно?

– Всем сердцем.

– Мне с тобой хорошо, потому что ты любишь меня или потому что я нахожусь в твоём мире, который ты любишь? – вдруг спросил он очень серьёзно.

И Джорди поняла, что всё это время он думал над её словами. Она повернула к нему голову и ласково улыбнулась.

– Наверное, и так и так. С одной стороны, тебя невозможно не любить. А с другой стороны, мой мир дает мне силы видеть в людях то хорошее, за что ими можно восхищаться.

– А у меня есть свой мир?

– Он есть у каждого, – ответила Джорди. – Тебе ведь почти всегда весело и радостно?

Микки кивнул головой, глядя на девушку так, будто та рассказывала ему сказку.

– Это значит, что твой мир с тобой. И он заботится о тебе.

– А он всегда будет заботиться обо мне?

– Да. Ведь этой твой мир. Он всегда будет таким, каким ты захочешь.

– Почему ты уходишь?

– Потому что не могу больше радоваться. Мне стала нужна причина. Но радоваться по причине очень тяжело.

– Но я тоже не смогу без тебя радоваться.

– Сможешь. И я смогу. Я для того и ухожу, чтобы найти ее опять, и чтобы она снова ни отчего не зависела. Чтобы мне было, что отдать тем, кого я люблю.

Я обрела свою радость. Пришло время возвращаться к любви.

– Никогда не переставай читать мои мысли и желания.

– О! Обычно это совершенно не сложно!

– Ты же не пытаешься меня сейчас смутить?