Джейме Ланнистер

— Ты не такой, как твоя сестра, не такой. Ты лучше, чем она. Ты хороший человек, тебе её не спасти, не нужно умирать с ней. Останься здесь. Останься со мной. Пожалуйста, останься!

— Думаешь, я хороший? Я столкнул мальчишку из окна башни, искалечил его, ради Серсеи. Я задушил кузена своими руками, чтобы вернуться к Серсее. Я бы убил всех мужчин, женщин и детей в Риверране, ради Серсеи. Она мерзкая, и я тоже.

Нельзя давать женщине в руки оружие, когда у неё месячные.

— Если ваши боги настоящие и справедливые, почему тогда мир полон несправедливости?

— Из-за таких людей, как вы.

— Таких, как я, нет, я один такой.

— Вы сами понимаете, насколько вы дурной человек?

— Оставлю правосудие Богам.

— Да. Вам так удобнее.

— Прежним тебе не быть.

— Нет. Но если я всё равно останусь лучшим, то это не так важно.

— Мой милый братец, я не всегда понимаю, на чьей ты стороне.

— Мой милый братец, мне так горько, ведь я так люблю свое семейство.

Их так много, этих обетов... язык устанет клясться. Защищать короля. Повиноваться королю. Хранить его тайны. Исполнять его приказания. Отдать за него жизнь. Повиноваться своему отцу, помимо этого. Любить свою сестру. Защищать невинных. Защищать слабых. Уважать богов. Подчиняться законам. Это уж чересчур — что бы ты ни сделал, какой-нибудь обет да нарушишь.

— Переговоры или битва?

— Он ведь старик.

— А у тебя одна рука. Ставлю на старика.

— ... Она его убила. Или позволила убить.

— В этом «или» заключается большая разница.