— Вам бы жить в эпоху, когда женщины были рабынями, а мужчины рабовладельцами, — сказал я.
— Да, я просто нормальный мужчина.
— Вам бы жить в эпоху, когда женщины были рабынями, а мужчины рабовладельцами, — сказал я.
— Да, я просто нормальный мужчина.
Удивительные существа эти женщины. Можно обращаться с ними хуже, чем с собакой, можно бить их, пока руки не заболят, а они всё-таки любят вас. Одна из нелепейших выдумок христианства — будто у них есть душа.
— А почему же, скажите на милость, вы заинтересовались Бланш Струве?
— Откуда я знаю? — проговорил он наконец. — Она меня терпеть не могла. Это было забавно.
Любовь – это слабость. Но я мужчина и, случается, хочу женщину. Удовлетворив свою страсть, я уже думаю о другом. Я не могу побороть свое желание, но я его ненавижу: оно держит в оковах мой дух. Я мечтаю о времени, когда у меня не будет никаких желаний и я смогу целиком отдаться работе. Женщины ничего не умеют, только любить, любви они придают бог знает какое значение. Им хочется уверить нас, что любовь – главное в жизни. Но любовь – это малость. Я знаю вожделение. Оно естественно и здорово, а любовь – это болезнь. Женщины существуют для моего удовольствия, но я не терплю их дурацких претензий быть помощниками, друзьями, товарищами.
Люди, одержимые любовью, становятся слепы и глухи ко всему на свете, кроме своей любви. Они так же не принадлежат себе, как рабы, прикованные к скамьям на галере.