Артём

Те три килограмма, что ты сбросила, твои мозги были.

Есть черта экономии, за которой человек становится просто сквалыгой.

Знаешь, я чувствую себя разведчиком: общаюсь с абсолютно разными людьми, и все не мои. Всё исследую, внедряюсь, дружу, собираю информацию. Но я никак не пойму: на кого я работаю?

— Солидное рубилово!  — оценил Артем, разглядывая залитый кровью зал.

— Нельзя выкладывать весь свой словарный запас одним предложением,  — язвительно бросил Мечеслав.

Сколько человек будет жить, всегда будет мнить себя силой света, а врагов считать тьмой. И думать так будут по обе стороны фронта.

— Да маньяк ваш Савелич! На свиданку заманивает, — равнодушно прокомментировал Максим.

— А вдруг он оборотень? Они придут, а он давай превращаться! — предположил Ромыч.

— Интересно, в кого? — встрял Темка.

— Да в хомячка! — засмеялся Макс. — Хомячок-оборотень! Что может быть страшнее!

Но слепота не бесплатно досталась. Когда при тебе лежачим людям головы ломают, а ты молчишь, несказанное копится, киснет и гниёт. Пока шипами стегали, душевный гной вместе с болью и кровью выходил. А когда ранки стали подсыхать, коркой покрываться — я забродил изнутри.

— Савельич в белых тапочках по кладбищу идет... — нараспев, с завываниями начал декламировать Темка.

— И кто его дождется... — подхватил Ромыч.

— Тот полный идиот! — закончил Макс.

— Слышь ты, Монгол Шуудан. Да меня только сегодня два раза чуть не грохнули!

— [наставляя на Артёма автомат] Хватит!

— Три.