Анна Павловна

Девчонки любят читать Марину Цветаеву, а я говорю — берегитесь её стихов. Она совсем не похожа на земных женщин, вся-то из боли. Будто стоит на морозе голая, вывернутая наизнанку, и слова у неё тоже все вывернуты, как карманы. Смотреть стыд, а жить так — больно...

Коли любой ценой при себе держать, то оно и не надобно  — самой поперек горла встанет. Хотя этого и взрослые бабы не все разумеют, пока сами носом не ткнутся, да и то, бывает, не догадываются, что не счастье так свое сберегли, а пытку  — и себе, и любимому…

Радости встречи достойны только те, кто дожидался, а для остальных это — зрелище…

Самое главное чаще всего находится рядом, под носом — надо лишь внимательно оглядеться.

Самое главное чаще всего находится рядом, под носом — надо лишь внимательно оглядеться.

Сейчас, задним числом, Анне приходили на ум возражения, которые можно было бы высказать умудренному жизнью старому наставнику. Как ни сокрушался он о том, что обыденность лишает баб крыльев, но ведь ни словом не помянул, что зачастую именно мужья те крылья и подрезают, незаметно так, по перышку выщипывают, лишая тем и свою жизнь ответной радости. И не только мужа́м нужна и важна сторонняя оценка их делам — женщинам она тоже необходима, как бы и не побольше.

— Ну как же… видно же… ты так женщин понимаешь и всякие…

— Дура ты, Анюта, хоть и боярыня! Баб понять нельзя!  — неожиданно рявкнул Филимон и добавил уже спокойнее:  — Они и сами себя не понимают.

... умения, даже самого изощренного, мало  — умельцу ещё в благоприятные обстоятельства попасть надобно!