Жутко громко и запредельно близко

Вместо того чтобы петь под душем, я писал слова своих любимых песен, от чернил вода становилась синей, или красной, или зеленой, музыка стекала у меня по ногам.

— Внутри я совсем не такой, как снаружи.

— Думаешь, у других не так?

— Не знаю. Я всего лишь я.

— Может, это и делает нас теми, кто мы есть — разница между тем, какие мы внутри и какие снаружи.

«Может, мне зарыть то, за что мне стыдно», — предложил я, но это тоже выглядело бессмысленным, особенно когда жилец мне напомнил, что зарыть еще не значит забыть.

Чем печальнее слушатель — тем грустнее песни.

Снаружи листья опадали с деревьев, внутри мы больше не придавали значения правде такого рода.

Мы существуем, потому что мы существуем. Мы можем сколько угодно воображать галактики, не похожие на нашу, но других у нас нет.

Девять из десяти значимых людей связаны либо с деньгами, либо с войной!

— Люди меня достали.

— В чем, по-твоему, причина?

— Слишком много чувствую. Вот в чем причина.