Таинство

Я — человек, а люди — такие животные, которые рассказывают истории. Это дар Божий. Он создал нас словом, но конец истории оставил недосказанным. И эта загадка не даёт нам покоя. А как могло быть иначе? Только нам кажется, что без концовки нельзя осмыслить прошлое — нашу жизнь.

И потому мы сочиняем собственные истории, лихорадочно пытаясь подражать Творцу, завидуя Ему и надеясь, что однажды нам всё-таки удастся рассказать то, что недоговорил Господь. И тогда, закончив нашу историю, мы поймём, для чего родились.

— Но через час я тебе наскучу...

— Нет, не наскучите.

— ... а печаль никуда не денется, она будет поджидать тебя.

— Но через час я тебе наскучу...

— Нет, не наскучите.

— ... а печаль никуда не денется, она будет поджидать тебя.

Умирая, я хоть буду знать, за что.

Мы никуда не придем. Потому что ниоткуда не пришли. Мы случайные явления. Появляемся в обычных семьях. И будем появляться. Даже если чума убьет всех гомосексуалов на планете, это не будет вымиранием, потому что голубые младенцы рождаются каждую минуту. Знаешь, это и есть магия.

Меланхолия — это печаль, только сильнее. Это то, что мы чувствуем, думая о мире и о том, как мало мы понимаем, когда размышляем о неизбежном конце.

Если человек обращается за советом к воображаемой лисе, значит, с ним не всё в порядке.

Мы не можем чувствовать того, что чувствует она. Никто никогда не может почувствовать того, что чувствуют другие. Мы можем только предполагать. Выдвигать гипотезы. Не больше. То, что происходит здесь, — он постучал себя по виску, — принадлжеит только ей.

Полночь — это секрет самого времени, дня, уходящего в историю, пока мы спим, дня, который не вернется больше никогда.