Норвежский лес

Светлячок исчез, но во мне еще долго жила дуга его света. В толще мрака едва заметное бледное мерцание мельтешило, словно заблудшая душа.

Вы лесбиянка. Честное слово, сколько вы себя ни обманывайте, вы до самой смерти такой будете.

Смерть существует не как противоположность жизни, а как её часть.

— Из всех людей, кого я встречал, ты самый особенный.

— А ты из всех людей, кого я встречал, самый настоящий человек, — сказал он.

(— Ты — самый странный человек из всех кого я встречал до сих пор.

— А ты — самый серьезный из всех, кого встречал я, — сказал он и сам заплатил по счету.)

— Но когда придешь за мной бери только меня. Когда обнимаешь меня, думай только обо мне. Понимаешь, о чем я?

— Вполне.

— И еще... Можешь делать со мной все, что хочешь, только не делай больно...

Я школу ненавидела до смерти, поэтому ни разу не прогуляла. Все время думала: неужели уступлю? Поддашься один раз и... конец. Боялась, что потом уже себя не удержу.

Самое лучшее — это запастись терпением и ждать. Не терять надежды и распутывать запутавшиеся нити одну за другой. Как бы безнадежна ни была ситуация, конец у нити всегда где-то есть. Ничего не остается, как ждать, подобно тому, как, попав в темноту, ждешь, пока глаза к ней привыкнут.

Разглядывая плывшие над Северным морем мрачные тучи, я думал о потерях в своей жизни: упущенном времени, умерших или ушедших людей, канувших мыслях.

Что ни говори, а люди верят лишь в то, во что сами хотят верить.

Человеку, который говорит, что он обычный, верить нельзя.