Жизнь есть жизнь. Даже самая жалкая.
Искра жизни
Пару недель назад мы еще ничего не знали. А теперь уже кажется, что все идет медленно. Странно – как все меняется, когда появляется надежда! Когда опять ждешь.
Мы не должны забывать этого [концлагерь]. Но мы не должны и превращать это в культ. Иначе так навсегда и останемся в тени этих проклятых вышек.
Весна каждый раз возвращалась, каждый год, с ласточками и цветами, ей не было никакого дела ни до войны, ни до смерти, ни до печали, ни до чьих-то надежд. Она возвращалась. Она и сейчас была здесь. И этого достаточно.
Он знал только одно: жить – значит, выбраться из лагеря, а все, что должно наступить потом, казалось огромным, расплывчатым, зыбким облаком, сквозь которое он ничего не мог разобрать.