Людям приходится плакать, иногда им только это и остаётся.
Элементарные частицы
Одно из самых удивительных свойств плотской любви – то ощущение близости, которое она вызывает, если к желанию примешивается хоть малая толика взаимной симпатии. С первых же минут от «вы» переходишь к «ты», и кажется, будто любовница, даже встреченная только вчера, имеет право на такую степень откровенности, до какой ты бы не дошел ни с одним человеческим существом.
Повествование о жизни человеческой может быть сколь угодно длинным либо коротким. Метафизический или трагический выбор сводится в конечном счете к традиционно запечатленным на надгробном камне датам рождения и смерти. Он привлекает своей предельной краткостью.
Радость — чувство сильное и глубокое, эмоция чистого восторга, охватывающая сознание целиком; её можно уподобить опьянению, зачарованности, экстазу...
Хорошо выполненный минет, сколь бы ничтожным он ни был перед лицом вечности, доставляет реальное удовольствие.
Он напоминал рыбу, которая высовывается временами из воды, чтобы глотнуть воздуха; на какие-то секунды перед ней мелькает райское видение — совсем иной, воздушный мир. Конечно, ей приходится тотчас возвращаться назад, в свою тинистую среду, где рыбы пожирают друг друга. Но были у нее краткие мгновения предчувствия другого мира, совершенного — нашего мира.
Мир — замкнутое пространство, кишащее живыми тварями: все их движение ограничено жестким, наглухо запертым кольцом горизонта, вполне ощутимым, но недоступным: это кольцо — законы морали.
Когда вглядываешься в прошлое, всегда возникает впечатление — может статься, ложное — некой предопределенности.