Долгое падение

Самоубийство стало результатом глубоких размышлений о жизни, от которой остались одни гребаные обломки.

Тяжело — это когда пытаешься заново собрать себя по кусочкам, но инструкции нет, а ещё ты не знаешь, где самые важные детали.

— Как там это у вас называется? В стихах?

— Что, прости?

— Ну, в стихах. И в романах. Иногда говорят, «что-то как что-то», а иногда говорят, «что-то — это то-то». Ну типа моя любовь как долбаная роза или что-нибудь там еще.

— Сравнение и метафора.

— Вот, точно. Их же Шекспир придумал? На то он и гений.

— Нет, не он.

— А кто?

— Не важно.

— А почему тогда Шекспир гений? Что он такого сделал?

Не бывает таких ситуаций, в которых невозможно облажаться, — стоит только постараться.

Тогда я почувствовала тяжесть всего — тяжесть одиночества, тяжесть всех моих ошибок. В этом было что-то героическое: я поднималась на самый верх с этой тяжкой ношей. Казалось, спрыгнуть с крыши — это единственный способ от нее избавиться, единственный способ заставить ее принести мне пользу, а не вред; я чувствовала такую тяжесть, что долетела бы до земли за мгновение. Я побила бы мировой рекорд по прыганию с многоэтажки.

И почему книги так отпугивают людей? Если я открывал книгу, чтобы скоротать время в дороге, это считалось антиобщественным поступком, зато если часами играть в «Геймбой», то никто тебе и слова не скажет. В моем кругу куда более уместно взрывать на хрен космических монстров, чем читать «Американскую пастораль» Филипа Рота.

Ведь Мартин и ему подобные мужчины — козлы, разве нет? Они, сволочи, думают, будто женщины — это ноутбуки: мол, старый уже совсем ни к черту, да и вообще сейчас можно найти и потоньше, и чтоб умел побольше...

Такое частенько со мной бывает. Это со всеми бывает, когда человек начинает чувствовать, что теряет контроль над собой. Тогда он говорит себе: ладно, теперь я книголюб — и идет в библиотеку взять пару книг, чтобы потом потаскаться с ними какое-то время. Или говорит: ладно, теперь я хиппи — и начинает курить марихуану. Или еще что-нибудь. И тогда можно почувствовать себя другим человеком. По-моему, заимствуя у других стиль одежды, увлечения, язык, можно немного отдохнуть от самого себя.

Долгое время я даже благодарила Бога, думая, что смогу расплатиться за свои грехи здесь, на земле, а на небесах потом о них и не вспомнят. Теперь я уже не так в этом уверена. Если цена расплаты за грех столь высока, что ты в итоге хочешь покончить с собой — совершить еще более страшный грех, — то, значит, Кто-то ошибся в расчетах. Кто-то хочет слишком многого.

Все эти годы мы говорили о том, как мы похожи, а за последние месяцы поняли, какие мы разные, и это разбило нам обоим сердца.