Игорь Миронович Губерман

За все на свете следует расплата,

и есть неумолимый прейскурант:

везучесть пресыщением чревата,

а бедствиями платят за талант.

Одна из тайн той женской прелести,

что не видна для них самих —

в неясном, смутном, слитном шелесте

тепла, клубящегося в них.

Легчает русский быт из года в год,

светлей и веселей наш дом питейный,

поскольку безыдейный идиот

гораздо безопасней, чем идейный.

Бюрократизм у нас от немца,

а лень и рабство — от татар,

и любопытно присмотреться,

откуда винный перегар.

Совсем не с миром порывает

самоубийца, мстя судьбе,

а просто трезво убивает

себя, враждебного себе.

Не в силах жить я коллективно:

по воле тягостного рока

мне с идиотами — противно,

а среди умных — одиноко.

Ах, юность, юность! Ради юбки

Самоотверженно и вдруг

Душа кидается в поступки,

Руководимые из брюк.

Мы жили по веку соседи,

уже потому не напрасно,

что к черному цвету трагедии

впервые добавили красный.

Не в силах нас ни смех, ни грех

свернуть с пути отважного,

Мы строим счастье сразу всех,

И нам плевать на каждого.

Когда, глотая кровь и зубы,

мне доведется покачнуться,

я вас прошу, глаза и губы,

не подвести и улыбнуться.