Екатерина Болдырева

В его аду мгновения ползут как века,

В его раю все ангелы как куклы похожи,

Все, что под руку попало, все ушло с молотка,

Вот-вот душа беспечная отправится тоже.

Он выглядит на сорок, ему двадцать пять,

Он стоит всех своих неадекватных реакций.

Он все на этом свете пожелал испытать,

Когда ему было неполных семнадцать.

А, богу все равно, он не причем и давно,

Он в самоувольнении от этого бреда.

Взглянув на нас украдкой, он боромочет одно:

«Я больше к вам, уродам, никогда ни на чем не приеду».

Знаешь, так поют, если перед глазами смерть,

Или жизнь через край готова литься.

Она странница всех народов и племен,

Она странница всех известных времен,

И тот, кто с ней рядом, должен быть умен,

Если не хитер.

Она бросает все сердца в общий костер,

Любовь ее всесильна, гнев ее скор,

В ней темная страсть и священный укор,

Солнце и луна.

Вся эта боль не больше, чем дар,

Вся эта боль тебе для любви,

Чтобы ты о ней пела..

Я ухожу, но мир тесен!

Не возражай, молю, выслушай меня молча

Свела судьба нас, развёл всего лишь случай

Не верь отчаянью! Отчаянью!

И не жалей моих песен –

Я напишу тебе в тысячу раз больше

Я сочиню тебе в тысячу раз лучше

Не забывай меня!

Твоя улыбка всегда как утро, а мне так время легло на плечи.

Ну кто решил, что разлука лечит? Кто повторяет, что это мудро?

Создать по капельке, по песчинке, затем разрушить родную вечность.

Так поют не все даже там, где ложь не успели изобрести

Так поют не по годам, а по векам в одной горсти

Так поют, потому что не могут не петь

Как не могут не петь птицы

Не надо, возлюбленный, звать меня замуж

Мне незачем быть женой,

Тот ветер, что дует в моей голове

Мне достался немалой ценой