Dragon Age: Inquisition

Глядите, оптимист! Вымирающий вид. Я будто единорога встретил!

— То, что вас выделяет, может быть не только бременем, но и козырем, цветик мой. Это зависит от вас.

— Жаль, что мне не сказали этого в юности.

— Откуда вообще у духа может взяться плоть?

— Не знаю. Как стражи становятся серыми?

Если не можешь быть безупречным — а кто может? — будь ярким. Никто не заметит разницы.

— Варрик, ты ведь уже знаешь, что я кандидатка на Солнечный трон?

— Слыхал.

— И что? Даже не съязвишь?

— А что?

— Не то чтобы я напрашивалась на твои издевки, но их отсутствие о чем-то говорит.

— Тебя на посту Верховной жрицы и представить-то жутко. Решил не обращать внимания: глядишь, цел останусь.

— Мне одному кажется, что вон те птички над нами кружат?

— Это они примеряются к тем трупам, что мы оставили. Ты просто подарок Создателя для тех, кто любит мертвечину.

— Ты сейчас говоришь как один критик из Ривейна.

Если на вашей золотой статуе Андрасте есть узор в виде маленьких статуй Андрасте — вы в Орлее.

— Мне любопытно, Дориан: вы когда-нибудь встречались с Чёрным Жрецом?

— Видел его однажды на балу, но пообщаться не удалось. Ему пришлось уйти раньше времени из-за убийства.

— Его пытались убить?

— Его? Что вы, что вы, это он убил магистра. Просто не хотел ждать, пока танцы закончатся.

— Кем бы меня не считали в Тедасе, я ничем не выше и не лучше других.

— Ты же слышала, как люди пели после нападения на Убежище. Может, для тебя это еще и не повод подумать о высшей силе, оберегающей мир, но для них — вполне. Единственная надежда, какая у них есть, — это ты.

Как все вырядились-то. Даже пирожные.