Хемингуэй и Геллхорн (Hemingway & Gellhorn)

Мы ладили на войне, но стоило войне закончиться, мы начали свою. На поле домашних сражений не выжил никто.

Мы ладили на войне, но стоило войне закончиться, мы начали свою. На поле домашних сражений не выжил никто.

Всю жизнь я как идиотка считала, что, если мужчина хочет секса, значит он нужен ему до крайности, и отказывать ему — это как отказывать в хлебе, это чистый эгоизм. Так вот, весь этот хлеб ни черта не стоит.

— Никогда не комкаю страницы. Пускаю их в свободный полет. Если писатель вырывает страницы и комкает их, ему через год гарантирована психушка.

— Мы вчера выпили две бутылки виски, вино, абсент, а ты все равно встаешь на рассвете и пишешь.

— Писать — это как месса. Господь сердится, если тебя нет на месте.

Человека можно уничтожить, но его нельзя победить. Если он еще стоит на ногах, он может драться.

К полудню сделал дело, к трем напился — вот моя философия.

— В этом роме слишком много рома.

— Здесь пьют не чтобы напиться, а чтобы не протрезветь.